Мария Мартова - Нечуха

– Апчхи! – услышал он чиханье невидимого хозяина, да так и остался стоять у двери с раскрытым от удивления ртом и не выпущенным из носа чихом.

– Апчхи! – повторил тот же звонкий голос.

И на глазах у потрясенного парня сама собой открылась печная чугунная заслонка, и оттуда выскочило на деревянный пол с холщовыми дерюжками серое лохматое нечто.

– Это что за чудо-юдо?

Непослушные ноги молодого человека против его воли подкосились, и он сел на пол прямо нос к носу перед незнакомцем из печки. Маленькое, не больше поросенка, закопченное мохнатое существо в мешковине, туго набитой трухой, в лаптях на босых глиняных ногах, с копной сена на голове и с горящими угольками глаз предстало перед ясные очи нервно моргавшего гостя.

– Апчхи! – услышал он ответ на свой вопрос.

– Какой такой пчих… пчух… чух? А?

– Никакой я не чуха.

– А кто же ты?

– А я чудо из печки.

Прыг на крылечко,

Ступеньки сосчитал

И в поле ускакал.

С этими словами косматое чудовище выскочило из избы и было таково.

– Куда же ты, Чуха-нечуха?

– Ха-ха-ха! Вот и я, – веселый смех раздался за спиной сидящего на полу посетителя.

Такое гостеприимство ему явно пришлось не по душе, и он рассердился:

– Хорош смеяться, Нечуха нечесаный! Подумаешь, чудо. Чудес не бывает, чтоб ты знал.

– Чудес не бывает, – легко согласился маленький чихальщик. – А я есть. Да, я такой!

Я Нечуха —

Один нос, два уха.

Золы надышался,

Вот и расчихался.

Пчхи… пчих!

А сам-то ты чьих?

– Что значит «чьих»?

– Вот бестолковый,

Как желудь садовый!

Говорю, кто ты такой,

Свой аль чужой?

– Кто, кто? Конь в пальто, – вскипел гость. – Ванадий Степанович, к твоему сведению. Ван Степ сокращенно, то есть «один шаг». Я все делаю быстро и за один раз. Понял?

– А что ж не понять-то? Известно, Ванька, по-нашему.

– Сам ты Ванька, башка твоя соломенная. Я, между прочим, студент престижного вуза, менеджером среднего звена буду. И квартира у меня в городе есть, и «Форд» последней модели, и шмотки самые модные, и смартфон… Э-эх!

– Да ты, добр человек, не обижайся. Как ни назови, а лучше не станешь. А меня ты верно нарек.

Я и есть Нечуха-пустобрюхо,

На ноге лапоть,

На носу копоть,

В голове труха,

В брюхе потроха.

И пуста башка,

И сам не больше вершка.

Вот я какой!

Тут Нечуха резко подпрыгнул и рассыпал на полу несколько искринок, чуть дерюгу не подпалил. Ванька в испуге вскочил на ноги.

– Эх, Нечуха, ты Нечуха, – укоризненно покачал он головой и пригрозил проказнику пальцем. – Скажи лучше, где мои дед Тимофей и баба Дарья. Я их внук, сын Степана Тимофеича. В гости к ним приехал. Давно звали, да все никак не мог вырваться. Дела, понимаешь. А с ними ни по электронке, ни по ватсапу, ни по мобильнику, ни по…

– Чудно толкуешь. А я скажу тебе проще, – прервал его Нечуха. —

Я ни деда не видал,

Ни бабы не знал.

А сам я удал.

– А на что мне твоя удаль?

– Удаль не убыль,

Жжет огоньком,

Отдает ветерком.

Апчхи!

От Нечухи вновь полетели искры. Ванька отскочил подальше.

– Тьфу, ты! Одна беда от твоего огонька.

– Да, норов бедовый,

Бедою ведомый.

– Вот-вот, чихать только и умеешь.

– А от пчиха есть прок —

Пчих возьми да помог, —

не уймется Нечуха.

– Ладно, зубы мне не заговаривай. Видали таких.

– Своих зубов не имею,

Заговаривать не умею.

А чужую беду

Рукой отведу.

И на добро я охоч,

Поделиться не прочь.

Чего желаешь?

От вопроса, заданного в лоб, Ванька опешил и не мог сообразить ничего путного. Нечуха приуныл, огонек в его глазах поугас.

– Нет, нет, ты погоди, – засуетился Ванька и брякнул первое, что пришло ему в голову, самое незатейливое желание. – Есть хочу!

– А и то верно, – весело захлопотал Нечуха. —

Гостю привольно,

Где хлебосольно.

А в нашей печи,

Что есть, все мечи.

В горшке щи —

Язык полощи,

Прикусывай ложкой,

Прихлебывай плошкой.

Ванька с недоверием покосился на хлебосольного хозяина. А тот заторопился предупредить:

– А не хочешь, не кушай.

Сказку послушай.

– Далась мне твоя сказка. Жрать давай!

На этот раз Нечуха засуетился, но остался невозмутим.

– Кто сам берет,

Тот и в рот кладет.

А кто просит,

Мимо рта проносит.

Ступай к печи,

Забирай харчи.

Ванька нехотя поплелся к печке, снял тяжелую горячую заслонку и едва руки не обжег себе. А горшок со щами и вовсе никак не ухватит – уж больно горяч.