Андрей Скорпио - По ту сторону поля с высокой травой

– Расскажи мне о доме, – попросила Лиска.

– Дом как дом. Построили его родители твоей бабушки. Специально утеплили на зиму. Жили не тужили, потом передали хозяйство по наследству. Там, где сейчас канава, позади дома жила скотина. Потом ее продали и расчистили место под грядки. В моем детстве тут выращивали много цветов и овощей. А потом все как-то разом переселились в город. Бабушке с дедом было трудно сюда добраться, а мои родители никогда не увлекались огородом. Вот и бросили хозяйство на двадцать лет. Немудрено, что дом требует ремонта.

– Ты уверена, что на верхнем этаже никогда не было пожара?

– Я точно такого не помню. Тебе не могло присниться? Может, ты перепутала с сыростью?

– Нет, – сказала Лиска, задумчиво поглаживая Вику по голове, – а в доме никто… ну…

– Не умирал? Насколько я знаю, нет.

Лиска кивнула. Ее так и подмывало рассказать о ночном кошмаре. Но, вдруг мама расскажет отцу? Тот мигом разозлиться. Скажет, что снов боятся только совсем маленькие дети. Что пора повзрослеть.

Или еще хуже. Они решат снова пичкать пилюлями. Лиска вспомнила, как за два месяца до переезда глотала по несколько таблеток в день. Как потом ее тошнило, скручивая в бараний рог.

– Тебе не холодно?

– Немного, – соврала Лиска.

– Пойдем обратно, пока тебя не продуло.

***

Когда они вернулись, Игорь ковырялся в проводах стоя на хлипкой табуретке. Лиске показалось забавным выбить табуретку. Наверняка отец будет сильно кричать, когда грохнется. Например, если сломает ногу… или шею…. Мысль тут же улетучилась. Лиска заморгала, сбрасывая наваждение. Она не понимала, откуда ей в голову вообще пришла такая дикая идея.

– Давай, начнем с коробок у стены, – Софья указала на угол, – говори мне, что внутри, а я подготовлю место в шкафу. Потом мы все разложим.

Следующие несколько часов они наводили порядок: выкидывали лишнее, распаковывали и сортировали, ставили на полки и прятали в ящики. Казалось, пожитков было не много – от многого уже избавились – однако, коробки пустели медленно, а гора мусора грозилась вырасти до потолка.

В старых шкафах и ящиках хранился всевозможный хлам: отсыревшие книги без переплетов, желтые газеты, ржавые вилки и ложки. За треснутым сервизом даже нашелся высохший мышиный трупик. В воздух взвились миллион древних затхлых пылинок, разбуженных уборкой, напоминая аромат давно прошедшего времени. Лиска вспомнила, как была в гостях у бабушки и когда вешала куртку, то из шкафа несло почти таким же запахом, вперемешку с нафталином.

Когда большую часть вещей разобрали, Игорь, наконец, закончил чинить проводку и присоединился к уборке. Лиску отправили выкинуть мусор на помойку за канавой.

– Оставь свою дурацкую куклу, – ворчал отец, швыряя в освободившуюся коробку чашки без ручек, – чем быстрее закончим, тем быстрее сядем ужинать.

– Правда, Лиска, положи Вику, – вторила мама.

Лиска нехотя отнесла куклу наверх и тут же ощутила какую-то внутреннюю пустоту. С Викой они не расставались ни на минуту с тех пор, как началось лечение. Кукла хоть и была просто куклой, но будто понимала, как тяжело ее юной хозяйке и пыталась всячески подбодрить ее нарисованной улыбкой.

Идти через траву было очень неудобно. Тяжелый мешок с мусором оттягивал руки, а хлипкий мостик – перекинутая длинная доска – шатался и готов был вот-вот обвалиться. Почти дойдя до конца, Лиска споткнулась, каким-то чудом удержавшись на доске. Нога соскользнула и по щиколотку опустилась в болотную смердящую жижу.

– Неумеха! – отозвался внутренний голос, – даже мусор вынести не можешь.

– Заткнись!

Лиска дрожала от обиды. С глухим чавканьем освободила ногу и упрямо пошла дальше. Теперь родители точно ее отругают! Особенно отец. Он и в городе то вечно ругал даже за едва заметное пятнышко грязи на новой одежде. А там хотя бы была ванна, где можно вымыться и застираться. А тут что? Слезы невольно засверкали в уголках глаз, но Лиска изо всех сил крепилась. Она уже взрослая! И должна вести себя как взрослая! Плакать – это для малышни! Так всегда говорил отец.

Легче не стало, однако появилось какое-то вязкое равнодушие. Накажут, значит накажут. В конце концов она это заслужила. Надо быть осторожнее. Она сама виновата!

Мусорной ямой оказалась заросшая рытвина. Кроме отсыревших досок и железок тут валялся детский трехколесный велосипед без колес и руля, шина от автомобиля и треснувшие бутылки. Судя по всему, последний раз мусор выкидывали много лет назад. На влажной после вчерашнего дождя земле виднелись следы кошачьих и собачьих лап.