Кевин Сэндс - Исчезнувший аптекарь

Я уставился на кружку. Только что я собственноручно изготовил яд. Я ошалело взглянул на мастера Бенедикта и увидел, что он смотрит на меня в упор.

– Итак, скажи мне, – проговорил он, – что ты понял?

Я задумался. Очевидным ответом было: я узнал свойства семян дурмана и рецепты, которые можно из них сделать. Но испытующий взгляд мастера Бенедикта наводил на мысль, что он ждёт чего-то большего.

– Я в ответе за это, – сказал я.

Мастер Бенедикт приподнял брови.

– Да.

Он кивнул с довольным видом и обвёл рукой мастерскую – окружающие нас травы, масла и минералы.

– Эти ингредиенты – дары, данные нам Господом. Инструменты для нашей торговли. Вот это-то ты и должен запомнить: они – всего лишь инструменты. Они могут лечить или убивать. Решает не сам инструмент, а сердце и руки того, кто им владеет. Из всего, чему я научу тебя, Кристофер, это самый важный урок. Ты понял?

Я кивнул, немного испуганный – и ошеломлённый – тем доверием, которое он мне оказал.

– Хорошо, – сказал он. – А теперь мы немного пройдёмся, и ты получишь последний урок на сегодня.

Мастер Бенедикт сунул мне в руки тяжёлую кожаную сумку и обернул вокруг своей талии пояс со множеством стеклянных пузырьков. Я зачарованно смотрел на пояс, пока учитель вёл меня по улицам; кожаный ремень сумки врезался мне в плечо.

Мы с учителем пришли в особняк в северной части города. Для мальчика из госпиталя Христа он выглядел как королевский дворец. Облачённый в ливрею лакей впустил нас в широкий холл и попросил подождать. Я старался не таращиться на окружающие роскошества. Стены были затянуты атласной узорчатой тканью с золотой отделкой. Хрустальная люстра над головой переливалась в свете солнечных лучей, бивших сквозь кристально чистые окна. Роспись на потолке изображала лошадей, скачущих между деревьями, под безоблачным лазурным небом…

Наконец появилась круглолицая горничная и повела нас по изогнутой мраморной лестнице – в гостиную. Там ждала женщина средних лет, одетая в жёлтый лиф с низким вырезом поверх ярко-оранжевого люстринового платья, украшенного цветами. Подол платья чуть приподнимался, выставляя на обозрение изумрудно-зелёную нижнюю юбку. Она лежала, раскинувшись на обитой лиловым бархатом кушетке и ела вишни из серебряной миски.

Женщина выплюнула вишнёвую косточку и нахмурила высокий лоб.

– Мистер Блэкторн, вы жестоки. Я исстрадалась, ожидая вас.

Мастер Бенедикт слегка поклонился. А затем заорал – так что я подскочил на месте:

– Прошу простить меня за задержку, леди Люсия. Позвольте представить вам Кристофера.

Он сделал шаг в сторону. Леди Люсия критически посмотрела на меня.

– Не слишком ли ты молод, чтобы быть аптекарем, а?

– Нет, миледи. В смысле: да, миледи, – я запнулся. – Я ученик.

Она вскинула брови.

– Починить? Во имя всего святого, что ты собираешься чинить, мальчик?

Я покосился на мастера Бенедикта, но тот стоял с непроницаемым лицом. Тогда я попробовал снова – на сей раз заорав так же, как он.

– Я – ученик.

– А! Ну и почему было сразу не сказать? Тогда займись делом. Спину словно дьявол разрывает.

Горничная принялась распускать шнурки лифа своей хозяйки. Ошеломлённый, я поспешно отвернулся.

– Не будь смешным, – сказала леди Люсия.

Она повернулась спиной, прижимая шёлковую ткань к груди, а горничная расшнуровала лиф. Кожа вдоль всего позвоночника была красной и шершавой. Она выглядела так, словно невыносимо зудела.

Я снова посмотрел на мастера Бенедикта, не зная, что должен делать. Он кивнул на кожаную сумку. Я заглянул внутрь и увидел массивную керамическую банку с широким горлом, заткнутым пробкой. Вытащив её, я невольно отшатнулся. Внутри была густая тёмно-коричневая мазь, похожая на то, чем ребёнок пачкает пелёнки. И пахла она так же.

– Нанеси слой мази на спину, – негромко сказал мастер Бенедикт. – Достаточно толстый, чтобы покрыть сыпь, но не больше.

Я вздрогнул, сунув пальцы в слизь. И помолился, чтобы она была не тем, чем казалась. Затем я ладонью размазал её по спине леди Люсии. К моему удивлению, она не только не жаловалась на запах, но и вздохнула с облегчением, когда слизь покрыла её кожу.

– Намного лучше. Спасибо, мистер Блэкторн.

– Мы вернёмся завтра, мэм, – прокричал он, и горничная проводила нас.

Я положил банку обратно в сумку и увидел на дне сложенную шерстяную тряпку. Я достал её и попытался получше стереть с пальцев коричневую жижу.

– Итак? – спросил мастер Бенедикт. – Что ты выучил сегодня?