Анастасия Зарецкая - До нескорого, она же

Ну, как тусуемся…

Иногда она на меня смотрит. Раз в два месяца что-то говорит. Или вот о шабаше интересуется, как сегодня. Правда, когда рядом со мной оказывается Влад (а такое случалось раз шесть за всю школьную пору), внимание Вики начинает прямо-таки зашкаливать. Ещё бы. Черный колдун, весь такой высокий и красивый – рядом со мной.

Парадокс.

Если бы Вика узнала, как у нас с Владом все неоднозначно, я бы тут же стала центром ее системы мира. А пока… Ну, как-то так и живем.

Как-то так.

Я споткнулась о камешек и айкнула. Надо меньше думать обо всем подряд, особенно о всякой чепухе, а больше смотреть под ноги. Были бы туфли кожаными, уже бы покарябала. Ну и кто ходит так – так неосторожно и так… медленно?.. Я достала мобильник, ужаснулась и ускорила шаг.

Шабаш, шабаш, шабаш.

Колдовское слово.

Чарующее.

Даже сейчас, когда магия верно утрачивает свой вес в обществе, когда скептиков становится все больше, когда близится нечто, что все либо разрушит, либо укрепит…

Со временем многое поменялось.

И сейчас на шабаше собираются не только ведьмы, но и колдуны, представители мужского пола.

Хотя я точно знаю, что отец сегодня не придет. А у Влада я не спрашивала. Я сейчас у него вообще редко что бы то ни было спрашиваю. Самостоятельно возвела стену между нами. Но поводом для этого послужило что? Верно, прозвучавшее летним деньком признание.

Влад меня… относится ко мне с неравнодушием.

С ума сойти!..

Как начинаю об этом думать, так сама себе же не верю. Но так оно и есть. Так он сам мне написал. Но вслух продублировать не решился. Что ещё раз доказывало.

И я решила все заморозить. Попросту не знала, как реагировать. В любви мне признавались впервые…

Так, шабаш.

Уже скоро. Скоро появится старинный особнячок, непонятным образом затерявшийся среди многоэтажек. Что-то вроде элитного ресторана. В нормальные дни там и правда заседают всякие богатые люди, хотя изначально здание возводилось для того, чтобы в нем заседали мы. Но даже черные колдуны двадцать первого века не против поднакопить денег. Сдают вот.

Я на секунду остановилась, чтобы отдышаться. Достала из сумки карманное зеркальце, взглянула на свое отражение. А за мной – кусочек красноватого тумана на синеющем небе, шум машин и голоса людей, начинающие загораться огни…

Отвлекаюсь. Глаза на месте, стрелки… лучше не приглядываться. Кудри распушились. Ну точно ведьма, летящая на шабаш. Со вздохом захлопнула крышечку, чтобы совершить последний рывок.

Недалеко ушла.

Уйдешь тут далеко. С такими-то открытиями…

Честно говоря, сначала я не поверила своим глазам. Но ведь они не могли меня подвести? Я только что проверяла, с ними все было в порядке. Ну, кроме макияжа. Видели они пока нормально.

Я подходила к очередному повороту, а он выходил из-за него.

Он…

Не Влад и не отец, о которых я только что вспоминала. А тот, другой. С которым я не виделась уже больше двух месяцев. Тот, с кем не попрощалась толком.

Это действительно был он.

Яр.

Хоть и спрятал свой огонек, дурачок, но я-то его узнала. Я его всегда узнаю. Ещё бы: эти волосы, вроде как светлые, но темнее, чем принято у блондинов, слегка длинноватые, а потому тронутые волной. Это челка дурацкая, скинутая набок… Только вот рубашка спряталась под полами укороченного пальто.

Тоже пальтишки предпочитает…

Мы встретились взглядом – голубое небо и сталь против моих, накрашенных. Я за мгновение успела подумать, что он меня, всю такую красивую, не узнает, и шагнула вперед, стремясь оставить Яра за спиной.

Но и я не осталась неопознанной.

Я почти повернула за дом, как за спиной прозвучало:

– Яна!

Зараза. Это ж надо было так не вовремя вспомнить мое имя! Я подумала притвориться, что ничего не слышу и вообще успела переименоваться, но… но это был Яр, а он не отстанет, я-то знаю.

Я остановилась и обернулась.

Он, стоя на расстоянии пары шагов, смотрел на меня как-то совсем по-взрослому и улыбался. Я взглянула в ответ, чуть кивнула:

– Слушаю.

– Привет, – сказал Яр просто.

И какая это была картина! Приближающиеся сумерки, гаснущий закат, отпечатки тьмы на всем вокруг – и эту въедливую тьму неспособно согнать побежденное солнце. Несмолкающий шум – машины, голоса – вокруг. И Яр в этом своем сером пальто около угла серой стены дома. Но стена светлее, справедливости ради… И вот стоит он и ждет. Не понимает только, что лето уже закончилось, и закаты теперь наступают раньше, и ветер уже холодный, а не освежающий, как летом.