Анна Вислоух - #БОЛЬ

Поэтому предназначена моя книга, в первую очередь, для подростков, старшеклассников, студентов. Здравый смысл мне подсказывал, что чем ближе литературное произведение о холокосте к реальности, тем эффективнее оно помогает читателям понять, что же на самом деле произошло. Но главная трудность в процессе создания убедительной литературы на эту тему другая: описываемые события так страшны, что в них почти невозможно поверить.

И я подумала: что, если для того, чтобы почувствовать реальность событий, пропустить их через мир воображения? Поэтому некоторые события в книге как бы реконструированы. Жанр повествования выбран так, чтобы получилась смесь документалистики и выдумки (этот жанр называют докуфикшн, он используется не только в кино, но и в литературе), т.е. в книге факты чередуются с фантдопущением, погружением в события. Три плана, в которых ведется повествование, постоянно меняются.

Я хорошо понимала, что ничего толкового не получится, если просто завалить читателя-школьника бесчеловечными фактами, надо оставить место для самостоятельного анализа. В то же время в книге присутствует интрига, расследование истории старой военной фотографии.

Для того, чтобы старшеклассники заинтересовались темой холокоста, истоков нацизма, темой Второй мировой, Великой Отечественной войны, обо всем этом нужно говорить им отдельно, потому что на уроках истории в школе они это не «проходят».

Чтобы написать довольно краткую историю лагеря смерти Аушвиц-Биркенау, мне пришлось прочитать очень много книг и документов на русском и польском языках, посмотреть несколько фильмов, в том числе документальных, пройтись по огромному числу ссылок в интернете, в том числе и на польских сайтах, два раза съездить в музей.

Мне нужно было не просто рассказать о том, что такой лагерь существовал, но и коснуться вообще проблемы зарождения нацизма, проблемы подчинения воли одного человека другому, бездумного исполнения приказов, вопроса существования зла на Земле. Все эти проблемы сами по себе настолько глобальны, что каждой можно посвятить целые тома исследований. И они уже есть.

И если читатели захотят узнать больше, это всегда можно сделать. Тем более, что в конце книги я даю большой список литературы, фильмов и ссылок на интернет-ресурсы: 85 книг на русском, 12 на польском, более 20 фильмов.

Как написал известный российский педагог Дима Зицер, «с нивелирования восприимчивости к чужой боли начинались самые страшные события в истории». Мне кажется, что это своеобразная квинтэссенция той мысли, которую я хотела бы донести до молодых людей. Удалось мне это или нет, судить, конечно же, читателям.

Книгой «Помните, что все это было» я начала цикл изданий для подростков о преступлениях нацизма во время Второй мировой войны. «#Боль» – вторая книга этого цикла. И в ней я тоже использую художественные приёмы, на этот раз придумалась мистическая история, произошедшая в вымышленном мире, но рассказ мой – о ещё одном реальном страшном месте, где преступления нацистов достигли вершины цинизма и человеконенавистничества, о клинике Ам Шпигельгрунд, которая во время Второй мировой войны находилась в Вене. Туда отправляли детей, которые не соответствовали критериям «наследственной ценности» и «расовой чистоты». Часто с разрешения родителей… Возглавлял клинику врач-нацист Эрвин Екелиус.

На допросах во время следствия многие организаторы так называемой программы эвтаназии заявили, что считали убийство детей в Шпигельгрунде ключевым элементом двойной задачи, поставленной национал-социалистами – с одной стороны, помочь детям, считающимся достойными спасения, и с другой стороны, убрать тех, кого не стоит спасать.

Эрвин Екелиус прямо высказался во время допроса в Москве в 1948 году: «Вся деятельность клиники должна была осуществляться по двум направлениям – лечение больных детей и убийство безнадежных больных». Врач из Шпигельгрунда, доктор Марианна Тюрк, утверждала, что отбор был основан на принципах, строго определенных национал-социалистической «наукой». Во время слушаний, состоявшихся в Вене в октябре 1945 года, она заявила, что «это должно было быть что-то совершенно новое, основанное на наблюдении, с тем, чтобы дети могли правильно ориентироваться».

В Шпигельгрунде «наблюдение» означало определение потенциальной пользы ребенка для нации. Персонал должен был устранять несовершеннолетних, которые считались ненужным бременем для национального сообщества, поскольку они физически и/или поведенчески были непригодны для образования или будущей работы. В клинике за годы нацистского режима убито около восьмисот детей. Да, это было не единственное такое учреждение. Что стоил только лагерь для польских детей в городе Лодзь… Автор книги об этом лагере «Дети, которых нет» Рената Пятковская написала: «Это место, где умер закон о защите детей в ту же минуту, как был создан». Так же, как он умер и в Ам Шпигельгрунд и ещё в сотне таких же чудовищных учреждений.