Елена Никитина - Великая Отечественная война. Начальная школа

Война потребовала срочно изменить всю жизнь страны, в том числе и экономику. «Гражданских» товаров стало меньше, чем раньше, а всё, что могло пригодиться в армии, отправлялось на фронт.

На каждых трёх довоенных рабочих местах теперь работали двое. Но все понимали: продукции надо производить даже не столько, сколько до войны, а намного больше. Официальный рабочий день стал длиться 11 часов вместо 8 (правда, лишние 3 часа лучше оплачивались), но вот отказаться работать и уйти домой, как раньше, было нельзя. Многие не уходили и после окончания долгого рабочего дня: оставались у станков ещё на несколько часов уже по собственной воле.

Тыл стал жить по законам фронта. Как солдат не имеет права бросить окоп или перейти из стрелков в танкисты, так и в тылу стало нельзя самовольно уходить с работы. Все работники предприятий, в том числе эвакуированных, на период войны объявлялись мобилизованными и закреплялись за теми организациями, где работают.

Тех, кто до сих пор почему-то не работал, обязали работать на производстве и строительстве. В городах на оборону были обязаны трудиться все мужчины в возрасте 16–55 лет и женщины в возрасте 16–45 лет. Если кто-то пытался уклониться от работы, его дальнейшую судьбу решал суд.

Весной 1942 г. трудовая мобилизация коснулась и сельских жителей. В наиболее напряжённые периоды к сельскохозяйственным работам теперь можно было в обязательном порядке привлекать «лиц мужского пола от 14 до 55 лет, а женского – от 14 до 50».

Трудиться в сельской местности должны были и дети – школьники 6–10 классов, и студенты (кроме выпускных курсов). В зависимости от работы, которую они выполняли, и возраста рабочий день у них длился 6–8 часов.

Только за 10 месяцев благодаря трудовой мобилизации удалось привлечь в промышленность 7,3 млн работников.

В самые первые месяцы войны в восточные районы страны перевезли оборудование 2593 предприятий. Вместе со станками и оборудованием на новые места уехали 30–40 % сотрудников, не ушедших на фронт. Умелых кадров катастрофически не хватало. Несмотря на это, перевезённые предприятия начали выпускать первую продукцию уже через 1,5–2 месяца. Иногда станки запускали прямо под открытым небом или наскоро сколоченным для защиты от дождя навесом. А в цеха и мастерские перебирались потом.

Есть такое выражение: «Один переезд равен двум пожарам». Переезжать целым заводом было тяжело, дорого и неудобно. Однако вместе с приездом эвакуированных принявшие их области начали очень быстро экономически развиваться. В 1942 г. на Урале стали производить военной продукции в 5 раз больше, чем до войны, в Поволжье – в 9 раз, а в Западной Сибири – в 27 раз.

За первую половину войны в разы увеличилось количество выпущенных автоматов, танков, артиллерийских орудий, миномётов, самолётов. Маршал Г. Жуков вспоминал, как осенью – зимой 1941 г., во время обороны Москвы, ему всё время приходилось выпрашивать в Ставке орудия и особенно боеприпасы. Их тогда было очень мало: каждая пушка могла выстрелить максимум 1–2 раза в сутки.

К осени 1942 г. снарядов делали столько, что можно было не только обеспечить фронт, но и создать запас.

Инженеры и конструкторы совершенствовали уже имеющееся оружие, придумывали и развивали новые технологии его изготовления, разрабатывали новые образцы и модификации. Это дало возможность уже весной 1942 г. начать перевооружение армии. Стали появляться специализированные (истребительные, штурмовые, бомбардировочные) авиационные части. В июле 1942 г. создана первая советская танковая армия. К 1943 г. на наших заводах танков и самолётов производилось почти вдвое, а орудий – вчетверо больше, чем на германских, причём лучшего качества.

Почти сразу после прихода к власти в Германии в 1933 г. гитлеровцы создали первый концлагерь в Дахау (близ Мюнхена).

Подобные лагеря для содержания военнопленных, «расово неполноценных» (евреи, цыгане, славяне), политических преступников создавались на всех оккупированных территориях, где гитлеровцы оставались более-менее долго. Есть цифра: более 42 тыс. лагерей и гетто (места закрытого компактного проживания евреев в городах). Современная Германия официально признаёт только 23 концлагеря. Крупнейшие гетто на оккупированной территории СССР были во Львове и в Минске.

В 1942 г. для окончательного решения «еврейского вопроса», то есть скорейшего и полного уничтожения всех евреев, начали строить лагеря смерти. В них существовало специальное оборудование или подготовленные места для умерщвления: газовые камеры, рвы-могильники.