Алёна Моденская - Покров

Еще пара поворотов уводила тонкие дорожки в густые Чернореченские леса. Поговаривали, что где-то здесь пряталась старинная усадьба с призраками, а ещё в Гиблых болотах вроде как видели летающие светящиеся шары. Василиса, правда, во все эти сказки не верила.

Когда-то ей нравилась одна сказка, бабушка даже подарила шикарную книжку с красочными иллюстрациями. Но в страну чудес Василиса так и не попала. Зато, кажется, угодила в дыру под названием Покрышкино.

Вот в Добромыслове, где уровень загрязнения окружающей среды зашкаливал, она боролась за улучшение экологии – о её блоге даже в местных новостях как-то рассказывали, когда они с друзьями устроили пикет у мэрии за установку контейнеров для раздельного сбора мусора. А здесь, в Черноречье – в Растяпинске с его тоннами культурного наследия на каждый квадратный сантиметр, посёлке Покрышкино, который считался чуть ли не поселением будущего, Городце Заволжском, где пустили первые беспилотные электромобили, – Василиса как-то потерялась. Вроде бы бороться-то стало не за что, вон какие густые леса кругом, и никакого мусора, свалок, даже охота – и та строго запрещена. Заповедник как-никак. Ещё один довод против версии с охотой по ночам.

Вдали показался пряничный Растяпинск – ряды цветастых домиков с пышными палисадниками, ровные улочки, кружевные наличники, заборчики, урны на каждом шагу и все дома с памятными табличками и QR-кодами для блуждающих по городку туристов, увешанных фотоаппаратами. Даже вывески – и те оформлены в дореволюционном стиле: Банкъ, Гастрономъ, Цирюльнiкъ.

– Приехали, – сказала мама, останавливая машину у резных деревянных ворот. Бабушкин дом в своё время отремонтировали за счёт администрации, и теперь каждый проходивший мимо турист считал своим долгом сфотографировать знаменитую нижегородскую глухую резьбу – улыбающегося льва над створками ворот, птицу с женской головой, цветочный орнамент и солнышко в слуховом окне.

– Ты даже не зайдёшь? – спросила Василиса, готовясь вылезти.

– Я завтра вечером приеду. Ну всё, пока. – Мама развернулась и, протиснувшись между креслами, чмокнула Василису в щёку.

Василиса вылезла из машины, и, помахав маме рукой пока та разворачивалась, вошла в родной и уютный особнячок. В сенях стянула кроссовки, надела купленные специально для неё тапочки и по деревянным ступенькам поднялась в «гостиную».

– Ба, я приехала! Я тебе новые схемы привезла! – прокричала Василиса, бросая рюкзак на диван. Дом ответил тишиной. Все четыре стула по самые спинки задвинуты под круглый стол, покрытый вязаной скатертью, большой плазменный телевизор чернел экраном, на который бабушка Рая зачем-то набросила большую кружевную салфетку. Рукоделие убрано, хотя обычно бабуля чуть ли не сутками сидела в своём кресле-качалке, вывязывая кружева под бурчание ток-шоу и сериалов.

Но сегодня гостиная молчала. Под звук собственных шагов Василиса подошла к полированному серванту, этакому привету из советского времени, где на зеркальных полках тускло посвёркивал хрустальный сервиз. Всё-таки бабушки – такие бабушки.

– А, это ты.

От неожиданности Василиса чуть не подпрыгнула. И как эта старушка умудрялась так бесшумно передвигаться, это с её-то пятьдесят вторым размером.

– Ага, – прочистила горло Василиса. Теперь главное – вести себя естественно и плавно перейти к плану «Б». – А ты куда-то собираешься?

Василиса даже наивно брови вздёрнула, отчего бабушка нахмурилась и хмыкнула. Она уже нарядилась в длинное платье с крупными разноцветными розами, а кружевной воротничок собственной работы заколола брошкой с прозрачным фиолетовым камнем.

– Я же говорила, сегодня крестный ход, – пробубнила баба Рая, сосредоточенно копошась в расшитом бисером ридикюле.

– А, точно. Я забыла. – Василиса натужно-глуповато улыбнулась.

– Чтой-то ты сегодня какая-то… – Бабушка сощурилась.

– Какая? – продолжала «наивничать» внучка.

– Чего удумала?

– Ба, ну что я могу удумать? – Размашистое пожимание плечами. – Буду заниматься.

Баба Рая что-то прошептала, защёлкнула ридикюль и неизвестно откуда, как фокусник, достала шляпку, усеянную целой клумбой цветов из атласных лент.

– Клёвая шляпка. – Василиса чуть не поперхнулась от смеха. – А что, на крестный ход и так можно?

– Может, тоже пойдёшь?

– Ещё чего, – отмахнулась Василиса, усаживаясь на диван. – Средневековье какое-то. Тебе самой-то не смешно?

– Засуха полгода стоит, – пробормотала бабушка Рая, перед зеркалом устраивая шляпку с цветником на голове. – Саранча половину урожая сожрала, коровы на племзаводе дохнут, нечисть всякая лезет изо всех щелей. Не до смеха. Скоро Покров уже, первому снегу пора ложиться, а тут сушь да пыль.