Елизавета Лещенко - Ученик хранителя снов

Картинки воспоминаний окружили его, заслоняя, вытесняя кадры реальности. Он шел как послушная механическая кукла, увлекаемый куда-то едва знакомым человеком, направляемый теплом его ладони.

Но вот ладонь отстранилась, тепло отступило, распалась иллюзия, которой хотелось довериться, в которой хотелось остаться.

Эрни стоял прямо возле окошка того чистенького и светлого подвала, в котором он ночевал последние две недели. Он предпочел бы не считать эти дни, совсем забыть о времени, не знать, сколько прошло ужасно грустных ночей, часов, минут с того темного вечера… Впрочем, теперь это уже неважно. Его поймали с поличным. Незнакомец, так правдоподобно изображавший дружелюбие, сейчас достает из кармана телефон. Он позвонит в социальную службу и сообщит его приметы, и не сегодня-завтра за ним придут, его поймают, ведь у него уже не осталось сил убежать далеко, надежно спрятаться. И все-таки, он попытается. Несмотря на болезненное чувство обманутого доверия и почти парализующего ощущения безнадежности, Эрни, мягко, как кошка, которая пятится, выгнув спину, стал отступать назад.

Мужчина, тем временем, достал из кармана, то, что искал.

Ключи в его руке звякнули и упали в снег.

Эрни совершил свой «кошачий» прыжок – но не назад, а вперед, – и быстро поднял ключи.

Мужчина, по видимому, не заметил ни смятения и испуга, ни манипуляций Эрни: немного потерев друг о друга ладони, он снял запотевшие и залепленные снегом очки и, подув на них, стал протирать стекла белым, как свежий снег, носовым платком.

Раньше Эрни не позволял себе разглядывать этот дом. Для него существовал только подвал, в который нужно проскользнуть незамеченным. В маленьком мирке, где он вел борьбу за выживание, не было места зимним пейзажам, голубям, ворковавшим под крышей, толстым котам, из-за чистых окошек лениво наблюдавшим за воробьями.

Это был тот же самый двор, в который он прокрадывался еще вчера, как пугливая мышь в свою норку.

Но сейчас он смотрел на него совсем другими глазами: глазами человека, которого другой человек пригласил к себе в гости. Теперь этот двор дружелюбно светился лампами и подмигивал гирляндами. Улыбчивый довольный дом, надевший уютную снежную шапку, открывал для него одну из своих дверей.

Мужчина закончил с очками и взял из ладони Эрни аккуратный чистый ключ. Его пальцы уже не были такими теплыми.

– Это моя причуда – не носить перчатки. Они всегда казались мне ужасно неудобными. А пальцы уже не те, что были раньше, и глаза подслеповатые. Так что, не окажись ты сейчас рядом, я бы ползал в сугробе добрых полчаса. – Мужчина заговорщически подмигнул Эрни.

– Я живу здесь, на первом этаже. – Он указал на окно, располагавшееся прямо над окошком подвала, так хорошо знакомого Эрни. В нем не горел свет.

Мужчина сам ответил на вопрос, который Эрни постеснялся бы задать.

– Я живу один. Если, конечно, не брать в расчет Мистера По. Но он нечасто бывает дома. Впрочем, я забегаю вперед, а ты, наверное, уже успел замерзнуть.

Они вошли в подъезд, в который Эрни не раз доводилось проникать «контрабандой». Опрятная деревянная дверь немного скрипнула, пропуская их в уютную прихожую.

Скромная и опрятная прихожая выглядела ничем не примечательной. Но здесь ужасно странно пахло: прихожие маленьких квартир просто не должны пахнуть так. Платяные шкафы и полки для обуви не хранят запах смешанного леса. Эрни знал и любил этот запах, он не спутал бы его ни с чем на свете.

– Знаю, у меня скромно, но я регулярно убираюсь и проветриваю. – Мужчина снова подмигивал. Из-за отсветов лампы в стеклах очков его глаза казались моложе и веселее, чем должны были бы быть у такого почтенного господина.

Пока Эрни разглядывал занавеску, отделявшую маленькую прихожую от комнаты-студии, возле его ног очутились мягкие тапки. Их носы были сшиты в форме голов мышей, на заостренных «мордочках» сверкали черные пуговицы-бусины, а за пятками тянулись хвосты. Когда Эрни сунул в них ноги и встал, мышки издали писк. Эрни вздрогнул и улыбнулся.

Хозяин тапок и квартиры хохотнул почти по-детски радостно.

– Это мои любимые. Надеюсь, тебе нравится.

– Большое спасибо.

Он уже снял пальто, и Эрни удивился, какая его белоснежная борода густая и длинная. Дедушка тоже носил бороду, но она едва касалась ворота рубашки.

– Пойду поставлю чайник. Если хочешь вымыть руки – ванная направо. – Соообщил хозяин, раздвигая шуршащие и шелестящие нити занавеса, на которые были нанизаны какие-то бусины и перья. Миниатюрные колокольчики тонко звякнули, когда он исчез в недрах гостиной.