Нынче встретим Новый год
вместе, у нарядной ёлки.
Босоногий хоровод
закружится по иголкам!
Свечки тонкие горят,
в трубы дуют ангелочки…
А под ёлкой целый ряд
сладостей в цветных мешочках.
Отчего так краток миг
года нового прихода?
В полночь пробок взлёт и пшик,
поздравления народу.
Фейерверков тут же шум
донесётся с тёмных улиц.
Канонадой – бах и бум —
рвутся бомбочки и пули.
Нет на ёлке для меня,
прежней маленькой девчушки,
в свете яркого огня
подходящей погремушки.
Так хотелось б с ёлки снять
мне кусок простого счастья.
Звёздочкою засиять
ненароком, в одночасье.
Где же дедушка Мороз,
ежегодный избавитель
от обид и близких слёз?
Нет его, так позовите…
Была пора, когда несмелый первый снег
к земле легонько припадал и, млея, таял,
в ночи озябшую подругу обретая.
И затихала та, дрожа в тревожном сне.
Снег заметал следы людских дорог и встреч.
И был некстати так для девушки несчастной.
Её покинул друг, обидевшись напрасно.
Ушёл, исчез во тьме, и не обнимет плеч.
В мерцанье фонарей виднелись лишь едва
для глаз её в снегу следов его приметы.
Плутая по земле, взывала к другу: где ты?
Но пропадали зря в тиши её слова.
Чуть теплился в груди несмелых чувств огонь.
Но меркнул свет, гасимый горькими слезами.
Возможно ль, возвратить любовь под небесами?
Как снег, растаявший, опять собрать в ладонь?
Когда зима идёт на смену лету,
чредою улетают журавли,
плывут в потоках листья-корабли,
то вижу в том смертельную примету!
Уже не слышно птиц, опала зелень,
и не контрастны блёклый свет и тень.
Вдали от беспокойных деревень
в глуши таится жизнь, вздыхая еле.
Лишь заяц скачет, позабыв про страх,
но, ах!, охотник прячется в кустах,
неосторожного разит ударом.
Увы! Так взгляда твоего стрела
кровавую мне рану нанесла
из сердца хладного. Бесцельно, даром..
Во сне счастливые виденья ждут меня.
А наяву – беда, волненья и страданья.
Мне забытьё милей, чем ночи ожиданье.
Скажу, добро – от ночи. Зло – от бела дня!
И потому ищу на небесах закат.
Во сне приходит образ твой как идеальный.
Увы, едва ты на него похож, реальный!
И сходства не найдёт меж вами трезвый взгляд.
Не ангел, что так светел плотию под кожей.
Ты ухмыляешься как чёрт небритой рожей,
но свет любви ко мне горит через глаза!
Когда последний, смертный сон смежит мне веки,
расстанемся с тобою мы тогда навеки,
погасит свет любви в глазах твоих слеза…
От сотворения не годы, времена
прошли чредою. Во Вселенной нашей,
преодолевшей хаос, становилось краше
скопленье звёзд, планет. И, наконец, Луна
была на тёмный свод небес укреплена.
Как люди говорят, любовью мир наш создан.
Не принуждением, не повеленьем грозным.
И результатом сим сама удивлена
любовь, должно быть, отошла от дел.
Что ей оставленных в миру людей удел,
не могущих найти в их чувствах утешенье?
О, где же доброта, любовь, была твоя,
когда ты удалилась в чуждые края,
оставив без вниманья хрупкое творенье?
А деньки всё короче. Цикл стихотворений
На ярмарке осенней,
раскинувшись широко,
есть то, что днём весенним
воображало око.
Из зёрен, в землю павших,
явилися плоды,
в полях произраставших
крестьянина труды.
Из завязей на ветках,
на месте от цветков,
явилися ранетки,
румяные с боков.
Привык народ за годы
к подобным чудесам,
крутя на огородах
удачи колесо.
Собрав плодов немало,
торгуется народ
и признаёт, устало,
удачным этот год.
Осень – рыжая девчонка.
Гнется в тын рябиной тонкой.
В маминой губной помаде
Горько рот кривит в досаде.
Осень – рыжая девчонка.
Школьницей смеётся звонко.
А проказники мальчишки
Листья рвут у ней из «книжки».
Осень – рыжая девчонка.
Лает вслед ей собачонка
И гоняет павший лист
Под ветров осенних свист.
Осень – рыжая девчонка.
В утлой старенькой лодчонке
От обид своих заплачет,
Солнышко в ладони спрячет.
Читать дальше