Баянгали Алимжанов: Аблай Хан и его батыры. Легенды Великой степи

Аблай хан еще раз почувствовал жуткое дыхание смерти, тихо вздохнул и подумал про себя, что Всевышний Аллах уготовил ему особую судьбу и духи предков поддерживают его.

Хунтайчи велел привести Аблай хана в свою орду.

Он собрал девяносто самых знатных калмыков из всех родов, усадил по две стороны трона и сам сел посреди них. При этом наказал всем:

– Ни словом, ни взглядом не давайте знать, что я – хунтайчи! Посмотрим, как он найдет меня! И не уступайте свое место пленному казахскому хану! Оставьте свободным только место у порога! Испытаем его таким образом! Если он простолюдин, то сядет на свое привычное место – у порога! А если воистину благородного происхождения, то пусть поломает голову, как ему быть!

Когда Аблай хан вошел в орду, могущественная калмыцкая знать, разодетая в праздничные одежды, встретила его горделивым молчанием. Аблай хан достойно поздоровался, джунгары ответили неохотно и вперились в него тяжелым взглядом. Аблай спокойно вынес «расстрел» раскосых глаз и медленно осмотрелся. Не было свободного, подходящего места, кроме порога. Хунтайчи Галдан-Церена не было видно – трон был пуст. И Аблай уверенно шагнул вперед и сел прямо на трон великого хунтайчи! Неслыханная дерзость хана чужой страны, да еще и пленника, возмутила нойонов и зайсанов – они аж взорвались в едином порыве и зашумели.

Аблай хан с улыбкой ответил:

– Так кто же сядет на этот трон, если на него не садятся великий хунтайчи джунгар Галдан-Церен или хан казахов Аблай?

Все растерянно переглянулись. Хунтайчи Галдан-Церен встал и направился к своему трону. Аблай хан почтительно освободил трон и занял место по правую сторону владыки.

Хунтайчи Галдан-Церен скорбно посмотрел на Аблай хана и спросил:

– Где Чарыш?

– Острая сабля в бою не разбирает, кто ты – Чарыш или не Чарыш…

– Где Чарыш?

– Была смертельная сеча, и суждено было пролить эту кровь мне…

– Где Чарыш?!

– Его смерти желал мой народ, а моя рука лишь свершила это! Зачем вам Чарыш, исчезнувший в небытии? Лучше позаботились бы о себе, живом и здоровом…

Хунтайчи задумался и покачал головой.

– Ты о чем жалеешь, Аблай хан? – спросил он наконец.

– Первое, о чем я жалею, это то, что я не сумел построить города и укрепить свой кочевой народ!

– Ты прав! – сказал хунтайчи.

– Во-вторых, я убил Чарыша в поединке, в честном бою! И мне очень жаль, что я спящим попал в плен к вам и умираю бесславно. Если бы мы сошлись в чистом поле и я погиб бы в бою, то не было бы никакого сожаления!

– Да! – покачал головой хунтайчи.

– И третье мое сожаление в том, что я единственный живой потомок своего предка в четвертом колене и еще не родились мои дети! Если я умру, то пресечется весь мой род!

При этих словах хунтайчи вдруг загрустил и тихо сказал:

– Я тоже одинок с третьего колена! А ты как мой Амурсана!

– Алдияр! – радостно воскликнул Аблай хан.

– Почему ты обрадовался? – спросил удивленно хунтайчи.

– Вы сравнили меня со своим сыном! А раз так, то наверняка не желаете моей смерти! – выпалил Аблай хан и продолжил спокойным голосом: – Я думаю, что мы и так пролили немало казахско-калмыцкой крови! Вот уже около двух веков мы несем друг другу гибель, страдание, разорение! И чего добились?! Давно настало время остановиться и подумать!

– О-о, какой умник нашелся!

– Ты бы лучше подумал о своей голове! – начали было возмущаться некоторые нойоны, но хунтайчи властно поднял руку и все сразу умолкли.

– Казахи говорят, человеческая голова – мячик Аллаха, куда направит, туда и покатится! – продолжил Аблай. – Но иногда не только отдельный человек, но и целые страны позволяют играть своей головой другим!

При этих словах широкое лицо хунтайчи едва заметно дрогнуло, а глаза выражали тяжелые мысли.

Большинство джунгарской знати так же задумались.

– Кого из сегодняшних правителей ты считаешь самым сильным? – спросил наконец хана хунтайчи.

– Турецкий султан, русский белый царь, китайский император! Затем вы, хунтайчи!

– А где ты сам? – не выдержав, проиронизировал один из нойонов.

– А мы со всеми в ладу и дружбе, как равный с равным! – улыбнулся в ответ Аблай хан.

– Мы знаем, что про тебя легенды ходят в казахской степи! А некоторые иноземцы нелестно отзываются о тебе! Они говорят, что ты хитрый, коварный, двуличный, властолюбивый, одним словом, плохой человек! – не унимался нойон.

– А ведь это хорошо, когда тебя чернят иноземные недоброжелатели, а свой народ восхваляет! – засмеялся Аблай хан. – Если было бы наоборот – тогда действительно плохо! Потому что, я думаю, хан должен думать прежде всего об интересах своего народа, а не иноземных льстецов!