Виктория Грач - Холод и яд

Фил шикнул сквозь зубы, начиная браниться. И его шипящая брань скрежетала по слуху треском замерших на месте часов: раздражающе монотонно, противно.

– Заткнись, – грубо одёрнул его Артём, начиная бездумно вычерчивать узоры на замороженном стекле.

Холод колол руки до онемения, но так хотя бы не хотелось хорошенько врезать Филу.

– Да что заткнись? – вспылил он. – Достали все!

Рука соскользнула, сжавшись в кулак. Артём обернулся к Филу резко, не успев даже выдохнуть: как почувствовал жаркую волну гнева, так и выплеснул её на друга. Потому что заслужил.

– Между прочим, если бы ты позволил Виктору с Ильёй просто поговорить, – собственный голос звучал ядовито и по-змеиному посвистывающе: – Просто. Поговорить. То мы бы уехали домой не в самый час пик, когда все с работы уходят!

– Да как просто поговорить?! Если он сам…

– Словами! – категорично отрезал Артём и отвернулся к окну, давая понять, что разговор окончен.

У Артёма не было привычки злиться на друга, но в последнее время Фил всё чаще и чаще нарывался на конфликты. Притом не только с Ильёй Муромцевым, ставшим их заклятым врагом два года назад в одно мгновение. Эти конфликты Артём как раз мог бы объяснить: сам недолюбливал Илью – слишком уж скользким был этот типчик.

Но Фил спорил с учителями, даже если был не прав, дерзил завучам, иногда посылал членов их банды, сдавленно рычал на Артёма, щедро оскорблял одноклассников. Фила переставали любить. За полтора года все привыкли к тому, что он в любой ситуации лучится раздражающим оптимизмом и пытается шутить, хотя бы и по-дурацки. А сейчас словно бы обнажилось альтер-эго Фила. Артём подозревал, что дело в домашних проблемах, но не лез.

К тому же, отходил Фил так же мгновенно, как и вспыхивал. Однако последствия приходилось разгребать вдвоём. На день рождения Артёма почти неделю назад Фил едва не разнёс квартиру, в которой они праздновали. Вовремя удержали. Артём поморщился и потёр ещё не до конца прошедшее с того дня колено.

– Ты от Варьки правильностью заразился, что ли? – ядовито фыркнул Фил, и тут же чему-то блаженно улыбнулся.

Артём закатил глаза:

– Хватит при любом удобном случае припоминать Варю. А то подумаю, что ты влюбился, – хмыкнул, а потом выдохнул, растерев ладонями лицо: – Просто достало, Фил! Ты как будто не замечаешь, что в последнее время всё, к чему ты прикасаешься, просто-напросто рушится!

– Говоришь, как мой отец, – вмиг помрачнел друг и, скрестив руки на груди, закрыл глаза.

Артём виновато опустил взгляд на сбитые носки старых замшевых ботинок. Он ведь знал, что взаимоотношения с родителями являются самой болевой точкой Фила, каждый раз зарекался себе не упоминать об этом. И снова и снова срывался, обижая друга. Артём неловко взъерошил волосы и отрывисто извинился.

Фил равнодушно, но отнюдь не беспечно махнул рукой. Артём вздохнул, достал из внутреннего кармана куртки телефон и быстро набрал сообщение Варе.

Артём Родионов, 17:15

Мы к тебе едем лечиться, можно?

Варвара Ветрова, 17:18

Ок

Ответила Варя незамедлительно. «Значит, ничего не делает! А говорила, что начнёт готовиться к обществу!» – усмехнулся Артём и, коротко кивнув самому себе, спрятал телефон в карман брюк. Задумчиво потёр костяшки. Сегодняшняя драка никак не шла из головы. Что-то было не так. Хотя и дрались они по-прежнему рьяно, и били одинаково метко. Артём прислушался к себе: его не удовлетворяла картина побитых и ползающих у ног врагов. Надоело. То ли это было настолько обыденным, то ли просто пора было заканчивать это ребячество. В конце концов, они уже выросли. Ещё немного – и разъедутся, уступая место новым бандам.

Артём покосился на Фила и решил ему пока ничего не говорить: зачем, если друг живёт этими драками и бедами?

Автобус затормозил у родной остановки почти на краю города, Фил небрежно толкнул Артёма в плечо и тяжело поднялся. Рука, вцепившаяся в поручни, подрагивала, пока он спускался на землю, стараясь лишний раз не наступать на правую ногу. Артём вылетел из автобуса вслед за ним, и ПАЗик тут же, обдав парней зловонным выхлопным облаком, стартанул прочь.

Откашлявшись, парни с наслаждением вдохнули колючий, жёсткий, январский воздух. Артём с готовностью подставил Филу своё плечо.

– Ничего, сам дойду. Хватило, что нас на остановке за геев приняли, – сердито рыкнул Фил и решительно пошёл вперёд, сильно хромая.

– Ну удачи, – едко хохотнул Артём, обгоняя друга и шагая спиной вперёд.