Евгений Петров - Чьи же эти детки… По страницам популярной телепередачи

Ринат оживленно суетился в просторном холле и коридорах, бегая наперегонки с другими детишками. Очередь продвигалась до удивления медленно. Наконец, перед Алевтиной и Ринатом открылась дверь кабинета.

Ринат, с любопытством оглядываясь, перешагнул через низенький порожек…

…Вагон дребезжал. За трамвайным окном проплывали заснеженные улицы. Деревья выглядели нереальными, словно искусственными. Белые пушисты веточки напоминали нечто сказочное. А еще больше они похожи на печенье «спаржа» из далекого детства. Алевтина заворожено провожала взглядом приуснувший в сумерках город. Рядом с женщиной уткнулся носом в запотевшее окно Ринат. Мальчишка откровенно скучал. Тянущиеся мимо пейзажи нисколько не впечатляли его.

Стянув с ручонок варежки, ребенок принялся выводить на подзастывшем стекле замысловатые узоры.

Ринат увлекся новым занятием. Он старательно водил по стеклу пальчиком, от усердия высунув кончик языка. Ссыпались из-под пальцев оконного художника мелкие хлопья соскребаемого инея. Кружочки, черточки, изображаемые мальчишкой, пересекались в самых неожиданных сочетаниях.

Некоторое время Алевтина заинтересованно наблюдала за действиями сына.

Наконец, женщина не выдержала:

– Что ты рисуешь? – спросила она.

Ринат обернулся к матери.

– Как ты не видишь? – громко возмутился он, привлекая к себе внимание немногочисленных пассажиров.

– Что я должна увидеть?

– Да, ты смотри, – запальчиво проговорил Ринат, тыча пальчиком в изображенные на стекле каракули.

Как ни старалась Алевтина разобраться в линиях, нацарапанных сыном, так и не смогла.

– И что это у тебя? – не выдержав, спросила она.

– Муха! – уверенно заявил мальчик.

– Муха? – удивленно переспросила Алевтина.

– Ну да!

Ринат водил пальцем по нарисованным линиям приговаривал:

– Это у мухи крылышки! – палец выводил два длинных овала.

– Это – тувилище, – еще один овал побольше.

В салоне трамвая внезапно наступила тишина. Редкие пассажиры внимательно прислушивались к разговору. Мало ли что можно услышать.

– Это – головка, глазки, ротик. А это – носик, – продолжал пояснения Ринат.

Путешествие пальца по рисунку продолжилось.

– Это лапки!

Алевтина внимательно вгляделась в линии.

– А это что?

– А это у мухи пися!

Пассажиры закатились в единодушном хохоте…

В доме появились редкие гости. Из другого города приехали друзья, давно не посещавшие Геннадия и Алевтину.

Отряхнув в сенках промокшую одежду, гости проскользнули в прихожую. Простучала снятая обувь. Сергей, оживленно жестикулируя, приветствовал Геннадия.

– Привет, дружище, – грохотал он громовым басом, – давно не встречались.

– Лет десять, – радушно отозвался хозяин квартиры, – да, вы проходите, не стесняйтесь.

– Мы и не стесняемся, – заявил Сергей, проходя мимо Геннадия.

Лариса прошмыгнула следом за мужем.

В комнате стало неожиданно тесно и шумно. Сергей и Лариса заинтересованно разглядывали сделанный хозяевами ремонт. Геннадий гордо демонстрировал собственноручно приклеенные обои.

Сергей внимательно вглядывался в тесно расставленные на самодельных, во всю стену, стеллажах книги. Пальцы медленно поглаживали корешки, время от времени останавливаясь. Сергей вчитывался в названия. Доставая отдельные тома, Сергей шелестел перелистываемыми страницами.

Посреди комнаты копошился Ринат, увлеченно перебирая рассыпанные по столу игрушки. Он выстроил из кубиков вполне приличный замок. Геннадий осторожно перенес Ринатову постройку на комод, освобождая стол.

На кухне хлопотали женщины, готовя угощение. Они о чем-то приглушенно беседовали.

Мужчины начали выставлять на стол стаканы и рюмки. Брякали тарелки.

За окном постепенно темнело.

Сергей несколько раз украдкой посмотрел на часы.

– Вы куда-то торопитесь? – удивленно спросил Геннадий.

– Не особо, но…

– Никаких но, – оборвал друга Геннадий, – и так очень редко видимся. Ночуйте у нас. Все равно завтра выходной…

Разговор прервал протяжный зевок Рината. Мальчишка с упоением широко зевал, сопровождая это действие громким завыванием.

– У-у… Приплыли, – протянул Геннадий, – видишь, засыпает.

– Тогда укладывай уже ребенка, – посоветовал Сергей, – а мы вполне можем посидеть и на кухне.

Геннадий уложил Рината в кроватку. Мальчишка повернулся на бок и сладко засопел, проваливаясь в сон.