Марина Жильцова - Хранители Идей

– Иди лесом, Соколова, – не обернувшись, кинула ей Ника и направилась прямиком в класс.

Коля уже сидел за партой, смотрел в окно, и, судя по виду, сочинял очередную поэму.

– Стихи сочиняешь, Коль? – спросила Ника, усевшись на место. – Вдохновение снизошло?

– Ещё какое! – кивнул Курицын. – Это будет нечто легендарное! Даже – не побоюсь этого слова – гениальное! Мне кажется, – он понизил голос, – если я опубликую где-нибудь этот стих, меня тут же заметят и без промедления примут в союз поэтов России. Я стану знаменитым, Ника! Дети будут учить в школах не Пушкина, а меня!

– Конечно-конечно, – вздохнула Романова, – куда уж Пушкину за тобой угнаться.

– Рад, что теперь ты это понимаешь! – с благодарностью сказал Коля.

Ника покачала головой, поражаясь наивности своего друга. Друга… И опять ей до жути захотелось обо всём ему рассказать. Это же Колька! Вместе с детского сада! Он всегда знал обо всех её тайнах, пока между ними не пробежала эта белобрысая кошка Стеша, будь она неладна.

– Коль, – Ника нерешительно на него посмотрела, гадая, сможет он её выслушать, как раньше, или нет. Но по его отстранённому виду быстро поняла – не сможет.

И хорошо, что она не начала ему ничего рассказывать, потому что в следующую секунду в класс вошла Стеша. Только теперь Ника заметила, что концы её белобрысых волос сделались розовыми, точно она измазала их розовыми фломастерами, а отмыть не смогла.

– Девчонки, смотрите! – Стеша окликнула своих приспешниц.

"Девчонки" с визгом окружили "Стефани" и наперебой стали восхвалять её новый образ. Как выяснилось, розовая мазня называется "омбре". Ника закатила глаза. От всего этого лицемерия её тошнило. По-настоящему. Коля же, тем временем, завороженно смотрел на свою возлюбленную с её "омбре".

– Ужас, не находишь? – назло ему спросила Ника – она знала, что ему не понравится, что кто-то так говорит о даме его сердца. – Соколова точно сладкой ваты переела. Теперь у неё передозировка, а розовые волосы – это побочка.

– Не говори так, Ника! – возразил Коля (а как иначе). – Она стала ещё прекраснее. Ника, Ника, Ника… – он покачал головой. – Я просто схожу с ума! Как мне обратить на себя её внимание?

– Ну не так же, Коль?! – Ника начинала терять терпение. – Ты хоть раз видел, чтобы в кино красотка становилась девушкой парня, который всюду ходит за ней, как на верёвочке, бесконечно пускает реки слюней в её честь, а в свободное от слюней время вздыхает и размазывает сопли по щекам? Нет! Ни в одном фильме такого нет! Красотка достаётся крутому парню. Ты – не крутой парень.

Последняя фраза была лишней. Правда поняла это Ника поздно – ровно тогда, когда её произнесла.

– Вот как, – Нике показалось, Коля действительно не на шутку обиделся.

А как выяснилось позже – не показалось. Он действительно не на шутку обиделся. За весь день он больше не сказал ей ни слова. Хотя она честно просила прощения, дурачилась и пыталась свести всё к шутке. Но нет, влюблённость сделала Колю до жути обидчивым и до отвращения ранимым.

На информатике Ника смотрела в монитор и грустила – жизнь меняется. Близкие люди отдаляются и, того и гляди, вскоре совсем перестанут быть близкими. Ещё и Раиса Александровна – их учительница – заладила: "Будущее за высокими технологиями! Учите, дети, информатику!" У Ники было ощущение, что они с Соколовой сговорились на счёт высоких технологий. С чего они вообще взяли, что будущее за этими самыми технологиями? Теперь-то она точно знала, что будущее – за хранителями идей, которые двигают вселенную.

– Романова, – из размышлений Нику выдернул резкий голос учительницы, прозвучавший над самым её ухом, – что это у тебя – татуировка?

Ника с ужасом посмотрела на Раису Александровну, весь класс с любопытством посмотрел на Нику. Девочка постаралась натянула рукав рубашки пониже, после чего смущённо сказала:

– Нет, конечно… Это так, переводная картинка.

Учительница ничего не сказала, только внимательно и долго посмотрела в глаза Нике, отчего той сделалось не по себе. Чего доброго, ещё к директору вызовут, и придётся объяснять про татуировку сперва ему, а затем родителям. Оставалось надеяться, что Раиса Александровна ей поверила.

В любом случае, поверила она или нет, в тот день Нику к директору не вызвали. Возможно, директор был занят и её вызовут к нему завтра. А может и не вызовут. По дороге в библиотеку, девочка обо всём рассказала Альбусу. И про Стешу, и про Колю, и про Раису.