Раиль Хисматуллин - Пчелография. Крылатое приключение

Мама машинально осмотрела дочку и, убедившись, что с ней все в порядке, снова ушла в себя – Рената слышала это выражение раньше, но лишь сейчас поняла его значение. Казалось, что мамины глаза стали плотно зашторенными окнами.

Рената вздохнула. Было так грустно, что она даже забыла про свой телефон, а ведь раньше ни за что не выпустила бы его из рук в дороге.

Подумать только: завтра у нее день рождения! Ей исполнится семь лет! Она станет совсем взрослой…

Но из-за обиды на родителей Рената чувствовала себя сейчас какой-то малышкой-трехлеткой.

Родители сохраняли предательское молчание. Рената отлично слышала, как они ссорились вчера вечером за закрытой дверью кухни. И позавчера тоже ссорились. И поза-позавчера. А утром папа вдруг объявил, что Ренате, должно быть, скучно в городе, в деревне ей будет лучше, там свежий воздух, птички и землянично-цветочная поляна. «Земляника уже сошла!» – резко вставила мама. Но папа сказал, что еще бывает дикая клубника, и вот для нее-то как раз сезон.

Рената опомниться не успела, как папа завел машину, мама закинула в багажник чемодан с детскими вещами, и они всей семьей покатили в деревню. Нет, даже не в деревню, а в какую-то невероятную далекую глушь под названием «пасека».

Наконец машина свернула с трассы, проехала мимо поля с коровами на лугу, мимо поселка, где пришлось ползти медленно-медленно. Почему ползти? Потому что сначала колеса проваливались в колдобины. Потом сбежались местные собаки и принялись облаивать незваных гостей сзади, спереди и по бокам. А когда собаки нашли себе другое занятие, дорогу целый час переходили утки с выводком пушистых утят.

– Посмотри, какие они милые, – фальшиво-веселым голосом сказала Ренате мама.

Ренате на утят смотреть не хотелось. А хотелось, чтобы папа сказал какую-нибудь новую шутку, и чтобы мама рассмеялась и обняла Ренату крепко-крепко. Однако этого не случилось. Утята прошли к пруду и стали по одному плюхаться в воду.

– Тебе понравится на пасеке, – добавила мама.

– Что еще за пасека? – сердито спросила Рената.

– Пасека – это город пчел! – вдруг воодушевился папа. – Куда до него Москве! На пасеке пчел живет намного больше! Каждый домик вмещает столько пчелок, сколько людей живет в нашем квартале! – Папа покосился на Ренату. – Когда я был маленьким, на пасеке мне всегда казалось, что я попал в сказку!

Пчелы!!! Бррр… Кусачие, противные жужжалки!

Рената еще сильнее поджала губы. Она очень-очень боялась пчел, даже больше, чем пауков! Пауки что: высунулись, поморгали страшными глазами и убежали, стоит на них топнуть ногой или махнуть рукой. А пчелы – они так просто не улетят. И чем больше топаешь или машешь, тем тебе же будет хуже, раз – и ужалят! А если их еще и много, как людей в Москве…

Ой, мамочки…

Рената поежилась.

А ее кто-нибудь спросил, хочет ли она уезжать из города? Дома остались две подружки, с ними можно было гулять во дворе, обсуждать мультики и мальчишек, гладить котят, которых родила серая дворовая кошка по имени Мышка, или гадать, что же ей подарят на день рождения. Да и вообще – мало ли дел у ребенка, которого осенью насильно отправят в первый класс?!

– Дедушка многому тебя научит, – сказал папа. – Ты же не забыла, что осенью пойдешь в школу?

Как же, забудешь такое!

Рената тяжело вздохнула: дома уже ждет своего часа огромный ранец, в который поместятся и учебники, и сама Рената. И кто только придумал эту школу…

– Кстати, у дедушки есть волшебный глобус, – добавил папа. – Наиважнейшая в учебе вещь!

Вот еще и глобус! Рената видела такие мячи на ножках в магазине. Но глобус в ранец точно не положишь. Придется в руках носить!

Рената надулась, как крупа на мышь – как-то так говорила подружка Катя… или наоборот – как мышь на крупу?…

Ранец еще туда—сюда, но на глобус Рената точно не согласится! Да и зачем он нужен, этот глобус?! Папа говорил, что на нем нарисованы все страны и все моря. Только запомнить их может разве что какой-нибудь профессор в шапочке с кисточкой или сам папа – он-то мог говорить про географию, дальние страны, моря и океаны, пока не надоест.

Машина осторожно пробиралась по ухабистой колее, в окна бились высоченные травы, а под железным брюхом что-то громыхало, и Ренате стало казаться, что папин автомобиль – это корабль, который вот-вот сядет на подводные острые камни, папа их, кажется, рифами называл…

…Когда добрались до пасеки, Ренату сморил сон. Во сне ей чудилось, что она – букашка, парящая над травой, и эту букашку кто-то целует в лобик…