Владимир Майоров - Красная смола

– Что это? – удивился он.

– Наверное, пояснения к карте, – ответила Леста.

В дверь лихорадочно застучали.

– Кто-то идёт! Снимай быстрее!

Напарница стала у двери так, чтобы в случае чего закрыть от взора входящего Тима с фотоаппаратом и стол.

Щёлкнув пару раз, Тим перевернул карту и расположил так, как она лежала вначале. Даже прикрыл левый верхний угол чьей-то историей болезни.

Для сыщика очень важно после обыска восстановить изначальное положение предметов. Тим много тренировался. Он раскладывал на столе различные вещи, фотографировал их, потом сметал на пол и снова раскладывал. А после сверял с фотографией, фиксируя малейшие отклонения.

Тим не успел отойти от стола, как дверь резко отворилась. Он зажал фотоаппарат в опущенной руке, чтобы был не слишком заметен, и уставился на стенку, делая вид, что изучает висящий там тибетский календарь.

Вместо доктора в кабинет ворвался сгорбленный старик в длинном старомодном пальто с поднятым воротником, в помятой чёрной шляпе и тёмных очках. Более всего он походил на сыщика из мультфильма. Незнакомец замер от неожиданности, а потом засипел:

– Вы что здесь делаете?

– Ожидаем Любовь Пурбоевну, – ответила Леста невинным тоном. Она была похожа на хитрющего кота, застигнутого возле опрокинутой крынки сметаны.

– Ожидают в коридоре, – наставительно произнёс незнакомец и отступил в сторону, освобождая проход.

Оказавшись в холле, Леста, наконец, пришла в себя и, обернувшись к закрытой двери, спросила:

– Чего это он?

– Псих, – ответил притаившийся в углу Фролик.

Странный человек провёл в кабинете не более минуты, вышел, аккуратно притворил дверь, вперился тёмными стекляшками сначала в Тима, потом в Лесту, мельком глянул на Фролика, просипел срывающимся на баритон голосом:

– Скажите, что я за вами, – вышел в коридор, замер на мгновение, потом ссутулился, скособочился и, прихрамывая, двинулся к лестнице.

Тут и Любовь Пурбоевна появилась.

– Извините, меня задержали. Бред какой-то. Проходите. Из-за этого дурацкого звонка забыла познакомить вас с аспирантом…

Доктор подошла к столу, замерла, посмотрела на пол, обернулась:

– Кто-нибудь без меня заходил в кабинет?

Тим растерялся и готов был признаться, но Леста опередила его:

– Странный человек в чёрном пальто. Зашёл и сразу вышел. Вы, должно быть, с ним в коридоре столкнулись.

Доктор повернулась и выбежала из кабинета.

– Почему ты не сказала, что мы здесь были? – прошептал Тим.

– Были – не были, какое это имеет значение! Мы же не брали карту.

– Не брали, ну и что?

– Как «что»! Глаза разуй!

Только сейчас Тим сообразил, что карты на столе не было.

Тут доктор вернулась. Молча прошла и села за стол.

– Ерунда какая-то, никто его не видел. Настоящий «Чёрный человек».

– А что случилось? – спросила Леста. – Пропало что-нибудь?

«Ей бы в театре играть», – восхитился Тим.

– Карта, которую дед начертил.

– Та самая? – воскликнула Леста. – Значит, теперь найти смолу не удастся?

– Почему не удастся? Я её с закрытыми глазами нарисовать могу. И потом, у меня копия есть. А карту я молодому человеку, археологу показывала. Он всё хотел её заполучить. Отдала бы… Ну, что теперь говорить. Кстати, позвоните ему, поговорите. Вот его телефон.

И Любовь Пурбоевна записала на листке номер мобильника.

– А почему Вы не дали ему карту?

– Говорят, она приносит несчастье. У деда её воровали. Несколько человек погибли, пытаясь добраться до ущелья Красной смолы. Некоторых так и не смогли разыскать, что приключилось с ними – неведомо. А карта каждый раз к деду возвращалась.

– То есть, как – возвращалась? – удивился Тим.

– Находили её каждый раз. А людей не находили… Дед говорил, надо только до ущелья добраться – там хорошего человека Саянская Принцесса сама выведет к скалам. А человек с чёрной душой сгинет навечно.

– Вы не пытались найти это место?

– Пыталась. После смерти деда. С товарищем – мы вместе учились в Мединституте – добрались в верховья Визира, построили плот, попали в страшные пороги, мой друг погиб, а я чудом спаслась. Месяц блуждала по тайге, пока не вышла к геологам.

– Месяц в тайге?! – изумился Тим. – Как же Вы с голоду не умерли?

– Для бурята тайга – что для вас город. Дед мой тофом был. А местность Тофоларией называется. Это потом он бурятку в жёны взял. Самих тофов сейчас мало осталось, может, человек триста. Он мне про ягоды, про коренья рассказывал. Из-за него я и в медицинский пошла.