Виринея Кораблева: Не входи в стеклянный дом, или Удивительный июнь. Книга для любознательных детей и их родителей

Сразу видно, что работа хорошо спланирована – серые строители снуют, точно заведенные. Здорово, конечно! Очень похоже на мультфильм про муравьев, возводящих муравейник – там они так же слаженно двигались и дружно взмахивали всеми своими шестью ногами.

Стоп! Но как же… Я еще раз внимательно смотрю на столбы, стоящие по ту сторону стен. Почему я их вижу?! Ведь должна быть видна только перекладина с мышами-каменщиками! Я бросаю растерянный взгляд на Светку и понимаю, что она думает о том же. Марья Степановна довольно хмыкает и говорит:

– Да, стены прозрачные. Кирпич-то из стекла, разве вы не видите?

– А зачем… из стекла? – в полном смятении спрашиваю я.

– А затем, – веско говорит старуха, – что здесь будут жить только хорошие, добрые и честные люди. А таким нечего скрывать!

Строго глядя на нас, Марья Степановна ждет, видно, нашего одобрения. Но мы ошеломленно молчим. И правда, стены очень красивы. Они так блестят на солнце, что не оторвать глаз. А когда дом будет готов, то он, конечно, засияет, словно хрустальный дворец из сказки «Аленький цветочек». Правда, в сказке там жило чудовище, а здесь, видимо, поселимся мы со Светкой. И «бабка из двадцатой» будет часто (не сомневаюсь!) бывать тут и наблюдать через стекло за нашим поведением…

– Знайте, что раньше, чем сейчас, вы не могли бы попасть сюда, – долетает до меня суровый голос Марьи Степановны. – Вы были беспорядочными, нахальными девчонками и не признавали дисциплину ни в своих умах, ни в поступках. Но в последнее время я заметила, что вы стали исправляться, – конечно, не сами. В этом вам помогла моя работница.

У наших ног раздается громкое «Пи-ик!» Мы со Светкой опускаем глаза и видим старую знакомую. Она стоит в самой благонравной позе и ест глазами старуху. Та улыбается в ответ, движением пальца отпускает примерную Пику восвояси и растроганно смотрит ей вслед.

Тут я замечаю, что усердные мыши-строители вдруг бросили работу. Они подняли вверх свои усатые мордочки и зачарованно смотрят на легкое пушистое облачко, плывущее по небу. Черные глазки мышей выражают полный восторг. Стройка замерла. Старуха вздрагивает и оборачивается. Голос ее дрожит от гнева:

– Это еще что?!

Облако в небесах сразу исчезает, как будто его стерли мокрой тряпкой. Маленькие строители опять начинают усердно суетиться. Работа закипает. Но Марья Степановна очень недовольна, хотя и пытается скрыть это. Она строго говорит нам:

– Теперь вы понимаете, что главное – это порядок? Каждый должен делать только то, что положено. Вам ясно?

– Ясно! – гаркаем мы, вытягиваясь в струнку.

– Я хочу сказать вам еще кое-что, – сразу смягчается старуха. – Может быть, вы здесь будете не одни. Есть еще достойные люди…

Из-за подстриженных кустов выходит Сашка Иноземцев и смущенно смотрит на нас.

– Он будет жить с вами в этом доме, потому что почти уже исправился, – величаво говорит Марья Степановна, – если только… – и она пронзительно смотрит на мальчишку.

Тот виновато, но вместе с тем упрямо опускает голову и начинает рассматривать свои кроссовки. Бабка снова обращает свои глаза к нам и говорит:

– Видите: дом скоро будет готов. И я позову вас сюда жить, как вы уже поняли, но только не теперь. Пока я еще считаю и Свету, и Иру недостойными этой чести, – обратилась она к Сашке.

Тот, не шелохнувшись, молча продолжал смотреть себе под ноги. Марья Степановна разочарованно вздохнула и громко, раздельно приказала нам:

– А теперь – немедленно домой спать! Вот я и увижу, как вы умеете слушаться. Когда позову – чтобы сразу были здесь.

Мы со Светкой сразу рванули с места и кинулись бежать по знакомой серой дорожке назад, к трамваю. Скорей, скорей! Вон он – ждет нас с открытыми дверями, но уже развернутый туда, откуда мы приехали. Рывком, запыхавшись, вскочили в вагон. Он опять несколько раз прозвенел и полетел назад через дождь и ураган. Снова мы в страхе смотрели в окно на хлещущие струи ливня и думали: «Как же хорошо там, у бабки! Тихо, спокойно, солнце греет. Ну, и пусть стены прозрачные»…

Приехали, наконец. Вот наш дом! Скорее по ступенькам в подъезд, одним духом – к своим дверям. Затылком чувствую ветерок: это Светка летит мимо меня к себе на пятый этаж. Так, вхожу домой. Где там моя кровать? Старуха велела спать, пока не позовет. Валюсь на подушку, закрываю глаза и облегченно вздыхаю: ну вот, уже сплю, порядок не нарушен!

…Мне кажется, едва я успела прилечь, как звонки трамвая раздались снова. «Уже пора! – тревожно подумала я. – Надо просыпаться и ехать, Марья Степановна зовет».