Валерий Тимофеев: Дерево желаний. Сказки и истории

Он часто приходил в эту библиотеку, брал в читальном зале у Елены Ивановны наугад книжку, лучше сказку или приключения, садился в старенькое кресло возле дежурившей на вахте тетушки Нурии, и читал, читал. Почему не в самом читальном зале, а здесь, на вахте? В кресло можно забраться с ногами, свернуться и ощутить себя как бы дома. Только не того, холодного, а этого – светлого, чистого и доброго.

Вахтерша никогда не прогоняла мальчика. Наоборот, его, как самого преданного библиотеке читателя, часто угощала то конфеткой, то пряником, а то и стаканом чая вместе с конфеткой и пряником.

И он ей помогал, как мог.

Иногда она попросит:

– Я в магазин сбегаю, ты тут подежурь за меня, пожалуйста.

Или.

– Пойду внучку из садика заберу. Ты посидишь пока? Пожалуйста!

Она всегда говорила ему это приятное слово «пожалуйста», как будто он большой и важный, и делает для нее большое и важное.

Мальчик был очень благодарен всем им: и библиотеке за красивые книги, и тетушке Нурие за то, что иногда позволяла ему чувствовать себя хоть кому-то нужным и полезным. И мечтал, что в его жизни однажды все станет по-другому.

В библиотеке часто проходили разные мероприятия: встречи с интересными людьми – один раз даже живой писатель приходил; викторины, приезжали клоуны или артисты из детского театра. И всегда мальчика звали принять участие, посмотреть и послушать.

Все здесь говорили негромко и вежливо, и мальчик отвечал им негромко и вежливо. Ему нравилась эта размеренность. Она успокаивала и отвлекала от печальных мыслей.

Часто он просиживал в любимом кресле до самого закрытия библиотеки. Добрая Елена Ивановна говорила ему:

– Можешь книгу домой на ночь взять, дочитаешь и принесешь.

И сказка приходила в холодный дом и согревала его.

Вот и сегодня он шел знакомой тропинкой к любимой библиотеке. По асфальтовой, взрытой корнями старых карагачей, дорожке, к высокой в шесть мраморных ступеней лестнице. Ему и оставалось-то подняться на крыльцо и открыть дверь в мир красоты и тепла.

Он уже занес ногу для первого шага.

И замер.

Перед ним, под огромным деревом, на высоком пеньке сидел белый старичок.

Не маленький как гномик, но и не большой, как великан. В широкополой соломенной шляпе, из-под которой по плечам рассыпались седые вьющиеся волосы, и с огромной белой бородой. В светлых широких брюках и светлой теплой рубашке навыпуск.

У ног его лежала огромная немецкая овчарка. Ее черный мокрый нос чуть-чуть касался бархатной туфли старичка, а глаза были прикрыты, словно она дремала.

Старичок не просто сидел. Если бы он просто сидел, разве бы Вася обратил на него внимание?

Старичок прикладывал ухо к стволу дерева, словно слушал что-то, потом быстро-быстро записывал карандашом в обычную школьную тетрадь в линеечку длинные строчки. Отвлекался от записей, грыз карандаш, говорил протяжное: – О-го-о! – на что собака реагировала открытием сначала одного, потом другого глаза, и опять прикладывал ухо к дереву.

Старичок не замечал ничего и никого вокруг: ни шума проезжающих по оживленному проспекту машин, ни снующих в нескольких шагах от него прохожих, ни собирающейся возле спортивной «Арены» громкоголосой толпы болельщиков хоккейной команды «Металлург».

Мальчик чуть развернулся и сделал первый шаг в сторону старичка.

Овчарка услышала его и открыла сразу оба глаза. И надо же! Она не оскалилась, не залаяла! Она улыбнулась мальчику, словно говорила: – Ну же, смелей! Мы не кусаемся! Я – потому что умная и добрая. А у дедушки все зубы вставные, некусачие.

Старичок теперь тоже заметил мальчика и тоже, как и овчарка, улыбнулся открыто и приветливо.

– Здравствуй, Вася, – сказал удивительно мягким голосом.

– Здравствуйте, де… – мальчик оборвал приветствие на полуслове и разинул рот. – А откуда вы знаете мое имя?

– Я не только имя твое знаю, – признался старичок, – но и много что еще про тебя.

– Ну, правда, откуда? – Вася уже стоял рядом со старичком.

– Ты знаешь, что это за дерево? – спросил старичок, пропуская вопрос мальчика мимо ушей.

– Карагач, – блеснул знаниями мальчик, – Дерево степей. Тут их целая аллея! И вот это, и вон те – всё карагачи.

– Ну… в общем-то… правильно, – согласился старичок. – Как по учебнику. Можно смело пятерку в дневник ставить. Только деревья эти, несмотря на то, что они карагачи, немного волшебные.

– Вол-шеб-ные? – переспросил, сильно растягивая слово мальчик.