Филипп Биттнер: Неринга. Прусская сказка

На окраине морей,
Где живут гипербореи,
Есть красивая земля,
Только жаль, что не моя…

Там растёт у самых вод
Стройных сосен хоровод,
Между ними, как дозорный,
Гриб краснеет мухоморный,
А по просекам худым
Паутинок бледный дым
Словно плющ болотный вьётся.
Леший по ночам смеётся,
Тролль болотный тихо стонет,
Водяной в озёрах тонет
И кикимора с русалкой
Радостно играют в салки.

В этих сказочных местах
Пруссы жили в деревнях.
Жили дружно, не тужили,
Рыбу вкусную ловили
И охотились в лесу
На оленя и лису.

В тех краях подводный царь
Сыплет на берег янтарь,
Чтобы свет его лучей
Озарял морских зверей;
Здесь на кончиках столбов
Аисты нашли свой кров,
Чтобы из небесных врат
Людям приносить ребят;
Здесь когда-то великаны
Земли строили и страны;
Тут драконы раньше были,
Только ведьмы их сгноили;
Ну а духов я на днях
Видел сам в густых лесах.

Вдоль Балтийских берегов,
Мимо замков и лесов,
Словно радуга-краса
Простирается коса.
Узкой полосой земли,
Что теряется вдали,
Воды шумные сразив,
Делит море и залив.

Это сам кузнец Сварог
Как-то отдохнуть прилёг,
А когда он уходил,
Свой кинжал оборонил.
Много лет прошло, потом
Занесло кинжал песком,
Проросли на нём леса
И теперь там есть коса.
Был изогнутый кинжал
И пока в земле лежал,
Передал деревьям силу,
Что врагов его разила.
Так, с тех самых давних пор,
Вьётся там сосновый бор:
Посреди песчаных дюн
Сосны кружатся, как вьюн.
По изогнутым стволам,
Как по древним письменам,
Воинам дан урок богов:
Отражать мечи врагов.

Здесь и повар и кузнец
И верховный прусский жрец,
Плотник, лекарь, скотовод
И простой честной народ —
Все учились у природы
Преодолевать невзгоды:
Гордый прусс не отступает
Если жизнь его сгибает
И с врагом жестоким в сечь
Можно гнуться, но не лечь.

С незапамятных времён
Пруссов несколько племён
Расселилось по косе,
Чтоб земли хватило всем.
Маленькое племя курш
Из почти полтыщи душ
Возглавлял великий вождь,
Он сильней, чем снег и дождь,
И бесстрашнее, чем смерть,
Имя у него – Карвейт.
Он был ловким и могучим,
Но одной напастью мучим:
Три красавицы-жены,
Что детей рожать должны,
Не могли никак зачать,
Оставалось только ждать
Снисхождения богов
Или мудрости волхвов.

Вождь уже богам молился,
Головой о стенку бился,
Посещал туземный храм,
Приглашал тибетских лам,
Со жрецами повстречался,
Даже в знахари подался…
Ничего не помогало,
Он уж думал – всё пропало.

Вот в один из ясных дней,
Взял с собой лихих парней,
И отправился в леса
Чтобы поискать лося,
Раздобыть для куршей мяса
И наделать впрок запасы,
Ведь рыбалка и охота —
Жирные статьи дохода:
В зиму сыты будут курши,
В мехе не замёрзнут уши.

Он охотился три дня,
Даже утомил коня,
Но не встретил ни лосей,
Ни других каких зверей,
Лишь орлы да куропатки,
Не поймать, собьёшь все пятки;
Грустный, взмыленный, больной
Повернул Карвейт домой.

Вдруг в кустах мелькнула тень:
Прыгнул перед ним олень,
Словно рысь Карвейт пригнулся
И за луком потянулся,
Крепко взял за тетиву
И пустил вперёд стрелу,
Точно в сердце ей попал
И олень на землю пал.

В тот же час из ниоткуда
Вылезло к Карвейту чудо:
Предряхлейший старичок,
Ростом как боровичок,
Зуб корявый, глаз косой,
Весь зелёный и босой,
На носу две бородавки
И наколка в виде травки,
Сверху пук волос седых —
Видно дед был из лесных.

Парни сразу же смотались,
А старик с вождём остались,
Дуновенье ветерка
Чуть шатало старичка.

Только лишь Карвейт опешил,
Старичок его утешил:
«Ну, Карвейт, великий вождь,
Будь здоров, коль не помрёшь!
Кто меня не побоялся
И в моём лесу остался,
По неписаным законам
Должен лешим быть покорным,
Ну а раз уж ты со мной,
Будешь здесь моим слугой…
Я, естественно, шучу,
Но своё не упущу:
Вон сидит мой брат болотный,
Он уже три дня голодный,
Проигрался мне в лапту
И теперь грустит в пруду,
Ты б ему отрезал мяса,
Поделился бы припасом,
Ну а я тебе за это
Расскажу пару секретов».