Александра Перминова - Приключения маленькой Пипиты, которая жила в цирке

Дедушка обхватил лапами слоновий мягкий бок.

– Кысь! – крикнул он от невероятных усилий.

– Дедушка не ругайся, – прокряхтела мышка. Тут же раздался страшный грохот, и плюшевый идол проскочил внутрь, сбив с ног бедных бабушку с дедушкой. Держась за слоновьи уши, следом влетела Пипита и шлёпнулась на брюхо. Сразу стало тихо. Пипита, дедушка и бабушка лежали в разных углах норы, посередине валялся виновник их бедствий – игрушечный слон.

– Дедушка, – осторожно позвала Пипита. После долгого молчания дедушка подал голос:

– Фысь, фысь. Пипита, что это было? Очередной кошмар? – На языке мышей это означало самое страшное – нашествие котов.

– Это слон, – Пипита потёрла спину и поднялась на задние лапы.

– Что ты сказала?! – завопил дед.

– Дорогой, тебе нельзя волноваться, – умоляюще пискнула бабушка Пима. Она уже пришла в себя и стояла на ногах. Дед как ракета подлетел к игрушке.

– Ты вместо того, чтобы отдыхать в такое время, мышаешь нам спать и слоняешься, – взорвался он.

– Пик, Пик! Успокойся, всех соседей перебудишь, – пыталась образумить его бабушка.

– Уйди, Пима, – рассердился он и продолжал, глядя на испуганную упрямицу – внучку:

– Вместо того, чтобы чем-нибудь помочь мне и бабушке, приносишь домой всякий хлам, развешиваешь на стене всякую гадость, а я должен это терпеть?!

– Пик, – снова попробовала успокоить его бабушка Пима, – соседей разбудишь, коты прибегут.

– Дедушка, послушай, – просила его Пипита.

– Не хочу ничего слушать! – уши почтенного мыша даже порозовели от гнева.

– Я в твоём возрасте кормил семью. Нас у родителей было шесть мышат. Я, старший, таскал из столовой сыр и хлеб, я дружил только с мышами, не то, что некоторые, – глазки его грозно сверкнули. Оскорблённый кормилец семьи отдышался и гневно пропищал, – чтобы завтра этой мерзости у нас дома не было.

Но ни на следующий день, ни через два дня слон не исчез. Наоборот, Пипита поставила его впереди двух других и заботливо обмахнула тряпочкой. Дедушка уже не кричал, а лишь, когда проходил мимо полки, что-то недовольно бурчал себе под нос, бабушка только тяжело вздыхала.

А Пипита, между тем, становилась философом. Мышка даже завела дневник со страничками из сыра, куда записывала свои размышления о слоне: «Нет-нет, – писала Пипита, – определенно между мышами и слонами есть родственная связь. Можно убедиться в этом, если рассмотреть нас под лупой. Посудите сами, ведь мы ужасно похожи! У меня шкурка точно такого же серого цвета, такой же тоненький хвостик, а нос безумно похож на маленький хоботок и такие же клычки. Правда, со временем мы немного измельчали».

– И откуда в ней это увлечение? – недоумевала бабушка.

Дедушка раздраженно махал лапой: «Откуда-откуда, юношеский максимализм. Некоторые мои друзья в её возрасте тоже восхищались всякими неотёсанными животными. Хотя лично я ничего хорошего в этом не вижу».

Но восхищению Пипипты не было предела. После каждого представления, когда все кричали слону «Браво!», Пипита издавала пронзительный писк, слышный, впрочем, только ей одной, и кидала к ногам слона сырные крошки. Однажды к мышке зашла её старая подруга Мими. Дедушка с бабушкой ушли к соседям, как они сами говорили: «попищать о жизни».

– Ну как дела? – спросила Мими за чашечкой мятного чая.

Пипита грустно покачала головой.

– Мими, знала бы ты, как мне хочется подружиться с Туту, но как это сделать, я не знаю, ведь он меня просто не видит и даже не подозревает о том, что я существую.

– Я думаю, – серьёзно сказала Мими, – что тебе надо забраться к нему в ухо и сказать об этом. Но будь осторожна, не погибни. Будет очень грустно, Пипита, если ты свалишься с этой махины. Мне тебя будет очень не хватать.

Поздно вечером после очередного представления, когда слон отдыхал, задумчиво глядя перед собой, Пипита пробралась в зверинец и начала карабкаться по слоновьей ноге. Ох, как же это было трудно! Пипите казалось, что она, как скалолазка, покоряет гору. Временами мышка останавливалась на особенно больших складках слоновьего туловища и перекусывала сырными шариками, которые положила в узелок. Но вот, уже близко, совсем близко, вот уже и ухо. Когда Пипита забралась в него, оно показалось ей очень уютным. Ей даже захотелось там вздремнуть, но она знала, что зря терять время здесь просто опасно. Поэтому Пипита прокашлялась и начала:

– Дорогой Туту, я вот уже много лет восхищаюсь вами. Быть может, Вам это покажется, по меньшей мере, странным, но я очень хотела бы с вами дружить. Вы мне кажетесь таким добрым, сильным, красивым и вы, к тому же, такой прекрасный артист!