Дмитрий Добровольский - 5 вдохновляющих историй

На трибуну поднялся директор училища Пайкин, коренастый мужчина, невысокого роста. Он с улыбкой обвёл глазами весь зал и негромко сказал:

– Товарищи, чтобы соблюсти все формальности, я обязан поставить вопрос на голосование. Напомню, что подобные собрания уже прошли во всех трудовых коллективах города и везде наши сознательные граждане высказали решительное «нет» любому проявлению религиозной ограниченности, тем более какому-то там строительству!

Многие одобрительно закивали и стали торопить с голосованием, всем хотелось быстрее домой. Однако внутри Ивана Васильевича шло ожесточенное сражение, и он с удивлением обнаружил, что побеждают в нём силы Света, главной характеристикой которых является бесстрашие!

– Итак, ставлю вопрос на голосование, – продолжал тем временем директор. – Кто против строительства на территории нашего города православного храма? Прошу поднять руки.

Поднялся лес рук, считать которые не было никакой надобности, поэтому после небольшой паузы директор произнес:

– Кто – за?

Поднялась одна рука. Это была рука Ивана Васильевича.

– Это что – шутка? – растерянно спросил Пайкин.

– Нет, не шутка – твердо сказал Иван Васильевич. – Если люди хотят собираться и молиться, я считаю, что нужно им это разрешить!

Лицо директора побагровело. В зале установилась зловещая тишина.

– Что?! И это говорите Вы, человек, которого я из милости взял на работу?

Все заметили, как сжались кулаки директора. Но, быстро совладав с собой, Пайкин, обратившись к залу, сказал как-то враз охрипшим голосом:

– Я прошу коллег высказать своё мнение по данному вопиющему факту!

Что тут началось! Как по команде один за другим к трибуне стали выходить люди, которые ещё вчера и даже сегодня утром любезничали с Иваном Васильевичем. Все гневно осуждали его чудовищный поступок!

– Не знаю, – брызгая слюной, почему-то очень громко кричал один из преподавателей, – может ли теперь Иван Васильевич работать в нашем образовательном учреждении?!

– Если в нашем прекрасном городе, где так много молодежи, построят церковь, то как мы будем воспитывать наших детей? Это – недопустимо! – поддерживая предыдущего выступающего, сокрушалась всеми уважаемая коллега.

Выступали многие. Что удивительно, на трибуну поднимались даже те люди, которые вполне моли бы промолчать. Правда, были и защитники – две хрупкие женщины. Одна из них, мать-одиночка, воспитывающая двух дошкольников, негромко сказала:

– Моя мама, пожилая женщина, тоже хотела бы молиться в храме… Что в этом плохого? Сама я не пойду в храм, а ей хочется. Почему же нужно запрещать строительство?

И хотя на защитниц стали кричать, они не отступили, тихо сев на свои места.

Закончив собрание, директор подошёл к Ивану Васильевичу.

– На демонстрацию не приходите, я не могу подпускать Вас к детям! Третьего мая подойдите часов в десять ко мне в кабинет, будем решать вопрос! – прошипел он с нескрываемым презрением.

Словно оглушенный, на ватных ногах Иван Васильевич с трудом дошёл до своего дома, зашёл в квартиру и в изнеможении упал в кресло. Затем, превозмогая тошноту и слабость, встал и наглухо закрыл все окна, чтобы ничто не мешало ему предаваться тягостным раздумьям. «Господи, – почти беззвучно шептал сухими губами Иван Васильевич, – забери меня к Себе на Небо, я больше не могу!»

Вдруг тишину разорвал резкий звонок в дверь. Приоткрыв дверь, Иван Васильевич увидел взволнованного пастора Михаила. Едва переступив порог, тот сообщил:

– Меня к тебе прислал Господь. Я все знаю про собрание, родственница одной из наших сестер с восхищением рассказала о твоём мужественном поступке.

Иван Васильевич вяло улыбнулся и произнёс без особого энтузиазма:

– Проходи, Михаил, в комнату. Честно говоря, я сейчас не расположен принимать гостей.

Пастор стремительно зашёл в комнату, сел на краешек стула и посмотрел на Ивана с жалостью, как смотрят на тяжелобольных людей, которые отказываются принимать лечение.

– Я знаю, в каком ты сейчас состоянии, – произнёс Михаил тихо. – Ты молился и просил Господа забрать тебя на Небо?

От неожиданности Иван весь замер:

– Тебе открыл Господь? Что ж, нет смысла скрывать… Я больше не могу… У меня нет сил бороться. Да, в молитве я просил Бога забрать меня отсюда.

– Бог услышал твою молитву, – мрачно сказал пастор. – Послезавтра рано утром ты уйдёшь на Небо! С этим откровением я к тебе и пришёл.