Лада Младина: Катя и домовёнок Есенька

Иллюстратор Лада Младина

© Лада Младина, 2017

© Лада Младина, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4485-0764-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Давайте для начала познакомимся. Меня зовут Катя. Мне шесть лет, скоро будет уже семь. Мама зовёт меня Котёнком, папа – Катюшей, а бабушка – Катенькой.

В начале лета мои родители затеяли грандиозный ремонт в нашей городской квартире, а меня привезли на всё лето к бабушке в деревню. Чему я несказанно рада!

Мою бабушку зовут Анна. Она – самая лучшая на свете бабушка! Добрее её я людей не встречала. Она живёт в обычном деревенском доме. Но в нём происходят не совсем обычные вещи…

Вот об этом-то я и хотела вам рассказать. Правда, это мой секрет, и я обещала, что очень постараюсь никому его не раскрывать… Но он такой большой, что просто уже не вмещается в меня – такую маленькую – и так и просится выйти наружу! Поэтому я решила поделиться с вами своим секретом. Только пообещайте, что никому-никому не расскажете! Хорошо?

У моей бабушки есть кот. Точнее, он не совсем её кот. Осенью его забыли в деревне какие-то дачники, и кот остался без дома и без хозяев.

Моя сердобольная бабушка усыновила… Ой, то есть, укотила… Нет, не то! Ну, в общем, приняла его в свою семью, в свой дом и назвала Васькой.

У Васьки длиннющие белые усы и серая пушистая шёрстка. Он большой и ленивый.

Я кошек люблю, но Васька почему-то мне сразу не понравился. Вредный он какой-то и мрачный. А баба Аня кота балует и часто закрывает глаза на его проделки. При бабушке Васька ласковый, добрый. А когда бабушки дома нет, кот ходит вечно недовольный, злой.

И как только бабушка Аня его терпит? Этот вреднющий кот доставляет ей много хлопот. То скатерть стянет со стола и тарелку разобьёт, то кресло бабушкино любимое расцарапает. И главное – никакой пользы от него, одни только затраты: баба Аня каждую неделю покупает ему по килограмму сосисок. Он, видите ли, жить без них не может!

В одно прекрасное утро бабушка вышла в огород, а я осталась дома и тихо сидела за кухонным столом и рисовала. Бабушкин кот в это время лежал на сундуке около печки и нервно дёргал ушами.

Внезапно он страшно зашипел и бросился за печку, а потом выскочил оттуда весь взъерошенный и спрятался в бабушкиной спальне.

Я испугалась: думала, Васька за мышкой охотится, а мышей я боюсь. Поэтому быстро залезла ногами на стул и стала всматриваться туда, откуда только что выскочил Васька.

И тут… Вы не поверите! Я услышала всхлипывания. Да-да, кто-то плакал, тихо-тихо всхлипывал.

Мысль о мышке заставила меня залезть на стул, а этот жалобный плач меня нисколько не напугал. Напротив, мне стало жутко любопытно: кто же это там плачет? На цыпочках я подошла к печке и увидела в пространстве между печкой и стеной его…

Это был маленький, размером не больше нашего кота, человечек (или кто-то похожий на человечка). Он был ужасно лохматый, его волосы цвета соломы торчали в разные стороны. Одет он был во что-то наподобие широкой и длинной рубашки коричневого цвета с красным пояском и серые штанишки. На ногах были то ли тапки, то ли лапти… А вот лицо его я сразу не увидела: малыш закрыл его ручками и тихо шмыгал носиком.

Я подошла поближе, опустилась на корточки, наклонилась к нему.

– Кто ты, малыш? – спросила я осторожно.

Малыш резко подскочил – я его явно напугала, – вытаращил на меня свои огромные круглые глазёнки и начал махать ручками.

– Не подходи! Уйди отсюда! Не трогай меня! – запищал он.

– Тише-тише… Не бойся, я тебя не обижу. Я только хотела помочь тебе. Если хочешь, я даже отойду подальше…

– Вот и отойди!

– Хорошо. Отошла. А ты кто такой? И почему плачешь?

– Не твоё дело. Иди лучше бабушке помогай!

После этих слов малыш попытался спрятаться за печку, но вдруг услышал Васькино «мяу» и, задрожав от страха, прижался к печке.

– Нет! – заявила я. – Никуда я не уйду, пока ты не скажешь, кто ты и что случилось.

– Нам нельзя показываться людям и говорить с ними…

– Ха! Поздно: я тебя уже увидела и говорю с тобой. Так что же случилось?

– Этот кот… Он такой гадкий…

– Ах, это он тебя обидел! Ну, Васька, берегись! А сам-то ты кто будешь – домовой что ли?