Владимир Короленко - Рассказы для внука

В колхозе в то время за работу денег не платили. Труженики села получали вознаграждение за труд, так называемыми трудоднями. Это значит, что, поработав весь световой день в поле можно было получить поставленную бригадиром палочку в его ежедневно ведущейся ведомости. Это и было вознаграждение за трудовой день – «трудодень».

И поскольку денег на руках у сельчан не было, они вынуждены были иметь в домашнем хозяйстве кур, уток, гусей, крупных домашних животных. Заводили обязательно коров, свиней. Имели небольшие участки земли в поле, где могли вырастить и по возможности продать то, что получили с урожая или вырастили в общем хозяйстве. Труд на общественных полях был строго обязательным. На подворье или на своём участке в поле сельчане выполняли работы рано утром или вечером до поздней ночи.

Заработав мало трудодней, сельчане многое теряли, так как по окончании осенних полевых работ на трудодни давали полученное с общественных полей зерно, овощи, мясо. И тогда, у кого было больше времени потрачено на колхозных полях, фермах и других работах, тот больше получал натуральный заработок зерном, подсолнечником, свёклой, капустой и прочими выращенными продуктами.

Наступало время, когда всё заработанное нужно было сбыть, чтобы иметь деньги и купить за них необходимое для семьи, детей и для дома.

К осени по очереди собирались обозы, нагруженные полученным на трудодни продовольствием, и сельчане отправлялись, в крупные города на базары, чтобы там продать заработанную в колхозе и выращенную в своем домашнем хозяйстве продукцию.

Сборы и каждая очередная поездка готовилась много дней. Распределялись повозки, определялись по очереди дворы и хозяева, кто в этот раз будет использовать колхозный транспорт. Заранее всё нагружалось на телеги, запряженными волами. К вечеру гружёные доверху телеги и арбы выстраивались в длинный обоз, готовые выехать на ночь в не близкий, но заманчивый ожиданиями беспокойный путь.

Поездка сельчан на ярмарку захватывала всех в селе, в том числе и детей. И каждый из нас очень хотел побывать в неведомых краях, увидеть город, при возможности полакомиться мороженым или попить сладкой газированной воды. В возрасте двенадцать лет о большем тогда никто из нас и не мечтал.

Моего приятеля Витьку мама взяла с собой, как помощника. Их отец с войны не вернулся. Всё хозяйство в доме вела женщина. Я тоже попросился, и мама Витьки решилась взять и меня.

– Веселее будет детям вдвоем, – сказала она.

Моего отца дома не было. Я стал отпрашиваться только у мамы. Не соглашалась она отпустить меня в столь неожиданное и длинное путешествие, в обузу чужим людям. Я упрашивал и настаивал, просил и уговаривал, понимая и сам, что делаю неправильно. Отказы мамы были убедительнее моих просьб, но через какое-то время споры закончились, и я, считая, что получил согласие, схватил рубашку, побежал к обозу. Мама этого не видела и успокоилась. Видимо, подумала, что я поддался её доводам. А мне казалось, что получено разрешение. Я так и заявил маме Витьки.

У обоза люди громко разговаривали, быстро сновали вокруг телег, о чём-то ещё договаривались. Кто не успевал, погружали небольшие узелки, устраивали сиденья из соломы и сена там, где ещё было для этого место. Незатейливый корм для животных должен быть обязательно. Ещё и ещё раз проверяли всё ли взято для продажи, всё ли загружено. Укладывали продукты питания на всё время пути и выезжали в назначенное время к месту, где выстраивался весь длинный обоз. Двигались обозом. Набиралось полтора – два десятка повозок, запряжённых волами. Выезжали обязательно под вечер, чтобы за ночь по просёлочным, но более коротким дорогам преодолеть путь в тридцать километров и к утру оказаться на многообещающем базаре или ярмарке.

Вскоре обоз, под общий шум ликования, последних напутствий соседей впереди и сзади колонны, тронулся в путь. Пара волов, запряженных в повозку, взяла воз дружно и без особых понуканий. День перевалил за вторую его половину. Была осенняя тёплая пора. Солнце было ещё высоко. Небо безоблачное. Погода безветренная, тёплая.

Мы с Витькой, не скрывая восторга, радовались началу нашего первого выезда в столь далёкое, предвещающее много радостей путешествие.

Обоз двигался медленно. Многие хозяева грузов долгое время шли за повозками. Иногда подсаживались на некоторое время, а на незначительных подъёмах спешили облегчить груз и шли рядом. Это делали и мы с Витькой, забегая далеко вперёд.