Ирина Фёдорова - Призраки старого кладбища

– Мам, я не поеду ни в какой лагерь! – воскликнул Алик. – Не хочу!

– Сынок, – мама посмотрела на него едва ли не с отчаянием, – ты же понимаешь, что у нас с папой кончился отпуск, и вместе мы не сможем никуда поехать.

– Но почему я не могу остаться в Москве? – возмутился Алик. – Вы что, мне не доверяете?…

По глазам мамы было видно, что это именно так, но вслух она произнесла другое:

– Никакой Москвы! В лагере ты хоть отдохнёшь по-человечески, воздухом подышишь, да и вожатые за тобой присмотрят. А здесь будешь целыми днями торчать у телевизора. Я тебя знаю!

«Или снова влипнешь в неприятную историю», – понял Алик недосказанное и упрямо возразил:

– Но в лагере наверняка скучища…

– Почему? Ты же там ни разу не был! – мама как-то загадочно улыбнулась. – Я уверена, что тебе понравится.

– А я – не уверен, – отрезал Алик.

– Сходи-ка погуляй, – предложила мама, – а то даже взъерошился весь от споров.

Алик переодел футболку и поднялся на два этажа выше – к Стасу.

Стас Белоконь и Алёша Новиков были давними друзьями. Познакомились ещё в детском саду, потом вместе пошли в школу – родители отдали их в один класс, и с тех пор их дружба стала ещё крепче. В школе у них появился новый товарищ – Коля Стрижнов, или, как друзья его называли, Ника – сокращённо от полного имени – Николай. И хоть у всех троих были нормальные отношения почти со всеми ребятами в классе, эта троица была неразлучной. Их даже удостоили прозвища «три мушкетёра».

Впрочем, ребята совершенно не походили друг на друга ни внешне, ни характерами. Возможно, именно поэтому из них получилась такая хорошая команда. Но больше всего «мушкетёров» объединяла любовь к приключениям. Русоволосый сероглазый Стас был крепким и отчаянным парнем, никогда ничего не боялся, постоянно лез на рожон и был в этой троице бесспорным заводилой. При этом он очень не любил учиться и, как сам выражался, «школа навевала на него тоску». Хорошие отметки у Стаса были только по труду и физкультуре. Темноволосый кареглазый Алик, напротив, всегда осторожничал, то и дело одёргивал своего не в меру горячего друга. А Ника – блондин с голубыми глазами, мечта девчонок – был в этой компании «золотой серединой». Учился без троек и при этом умудрялся поддерживать неплохую спортивную форму, чем очень удивлял Стаса, который искренне считал, что «сила уму не товарищ» и только «дохляки» в очках вроде их одноклассника Саши Андреева могут быть зубрилами и отличниками.

– Привет, – сказал Стас. – Заходи. Ты чего такой?

– Какой? – кислым голосом спросил Алик.

– Надутый!

– Да меня в лагерь отправляют! После того, что случилось на даче, мама боится оставлять меня одного дома.

Стас вздохнул.

– Значит, и тебя тоже…

– Почему «тоже»? – не сразу дошло до Алика.

– Потому что меня тоже отправляют в лагерь!

– Тебя?…

– А чего ты удивляешься? Тоже не хотят оставлять без присмотра.

– А Натка? – съязвил Алик.

Стас отмахнулся:

– Натка не в счёт! Стану я её слушаться! Уж лучше в лагерь поеду, хоть от этой вредины отдохну!

Тут раздался звонок в дверь.

– О, Ника пришёл! – сказал Стас и направился открывать.

– Откуда ты знаешь? – спросил вдогонку Алик.

– А я ясновидящий! – отозвался из прихожей Стас и тут же засмеялся: – Да шучу, шучу! Он мне только что звонил!

– Привет, – сказал Ника, проходя в комнату. Он плюхнулся на диван рядом с Аликом и закинул руки за голову.

– Привет, – ответил Алик. – Так что же, получается, целый месяц не увидимся?…

– О чём ты?

– Да предки нас с Алом отправляют в лагерь, – объяснил Стас. – Чтобы зря по городу не болтались. А ты ведь наверняка со своими на какой-нибудь заграничный курорт умотаешь!

В его голосе против воли прозвучала нотка зависти.

– Чего я там не видел? – пожал плечами Ника.

– Ну, если не на курорт, то куда-нибудь в Париж. Или в Стамбул…

– Почти угадал. Только немного ближе – в лагерь!

Стас и Алик с удивлением переглянулись.

– Серьёзно?

– А зачем мне врать?

– Тебя-то почему?

– Сами уматывают в Грецию, бабушка с дедом сидят на даче, следят за ремонтом, им не до меня. К тёте в Сочи тоже что-то не получилось. Вот и придумали, куда меня пристроить, чтобы в Москве не торчал.

Трое друзей помолчали, осмысливая ситуацию.

– По-моему, родичи просто решили нас разлучить, – нарушил молчание Алик.