Эпосы, легенды и сказания - Роланд Несравненный

Поник великий император челом, теребит усы, мнет свою седую бороду, не спешит отвечать племяннику.

Встал со своего места граф Ганелон, выступил вперед перед Карлом и сказал ему дерзко и кичливо:

– Нелепо, государь, слушать тех, кто обуян гордыней, – будь то я или кто другой. Тому внимайте, кто даст мудрый совет всем во благо. Марсилий готов заключить с нами мир, желает сделаться вашим вассалом, готов, как слуга из рук сеньора, получить от вас во владение испанские земли, перейти в нашу веру и стать добрым христианином. А кто не хочет слушать его мольбы и склоняет вас к отказу, тому не жалко ни наших жизней, ни франкской крови. Подобные речи внушены тщеславием, не им должно внимать, но советам мудрости!

Тут речь повел престарелый боец, самый славный из баронов великого Карла, Немон Баварский.

– Вот разумный совет, государь, – молвил он королю. – Не след отвергать просьбу побежденного. Молит Марсилий о пощаде, и великим грехом будет отвергнуть его мольбы. К тому же он готов прислать знатных заложников – не это ли повод, чтобы окончить долгую войну?

– Верно! Прав герцог! – вскричали франки.

Согласился с ними Карл. Стали думать франки, кого послать с посольством в Сарагосу.

– Вручите мне, государь, свой жезл и перчатку, – вновь сказал Немон Баварский, – и я охотно отвезу ваше послание Марсилию.

– Извольте сесть, герцог, – ответил король. – Клянусь бородой, вы самый умный из моих советников, негоже отпускать вас так далеко. Нет, не вы поедете в Сарагосу!

– Тогда я поеду! – воскликнул Роланд.

– Не бывать этому, – возразил Оливье. – Вы слишком, сударь, круты нравом. Не ровен час, еще затеете ссору. Если королю угодно, лучше я отправлюсь к сарацинам.

– Молчите оба! – приказал король. – Клянусь бородой, ни один из моих пэров не будет избран в посольство.

Тогда встал с места архиепископ Турпен из Реймса:

– И впрямь, нельзя к поганым слать наших самых славных рыцарей. Мы семь лет уже бродим по Испании, из конца в конец исходили этот край, множество бедствий претерпели и горя хлебнули. Государь, дайте отдохнуть вашим воинам, а перчатку и жезл передайте мне: я сам доставлю ваш ответ язычникам.

– Садитесь на ковер и извольте молчать! – разгневался король.

Стали думать бароны, кого же все-таки послать послом к Марсилию.

– Пусть едет мой отчим, – сказал наконец Роланд, – пусть едет граф Ганелон.

– Вот это дело! – согласились франки. – Граф хитер и оборотист, он лучше всех исполнит королевское поручение!

Испугался граф Ганелон, сбросил в гневе с плеч широкий плащ, подбитый горностаем, остался в одном шелковом камзоле, презрительно и надменно взглянул на Роланда. Невысок ростом Ганелон, но статен и крепок. Гордое лицо его пылает от ярости, глаза сверкают – ничего не скажешь, хорош граф! Любуются на него королевские пэры, любуется король. А Ганелон между тем повернулся к Роланду и процедил сквозь зубы:

– Ты злобный безумец, Роланд! Кому же не ведомо, что я твой отчим? Из-за тебя король посылает меня к Марсилию. Что ж! Дай только Бог вернуться из Сарагосы целым и невредимым, уж мы с тобой посчитаемся! Так за все разочтемся, что будешь помнить меня до самой смерти!

Смотрит Роланд на графа Ганелона, хорошо знает, отчего тот пришел в такую ярость. С того дня, когда вероломный граф столкнул на турнире Роланда с его отцом Милоном Англерским, желая погубить своего пасынка, судьба уже не раз сводила юного рыцаря с коварным отчимом. Знает Роланд: завидует Ганелон его славе и удачливости, его ловкости и его знаменитому Дюрандалю. А больше всего не может злопамятный граф простить Роланду одну их встречу, что произошла как-то на сельской дороге.

Граф Ганелон был заядлым и азартным охотником – точь-в-точь император Карл. Бывало, неделями не сходил он с коня, преследуя добычу. Однажды целую осень проохотился Ганелон в окрестностях Ахенского дворца. Леса вокруг королевской столицы густые и кишмя кишат всякой живностью. Травил Ганелон лис и зайцев, лосей и медведей, но самой лакомой добычей были для него кабаны. Любил Ганелон вкусно поесть и в этом своем пристрастии не отставал ни от короля, ни от его пэров.

Обычно перед обедом сами знатные охотники зажаривали на вертеле свою добычу – кому что было по вкусу. Ганелон же больше всего на свете любил жареную свинину, отчего и попал в обидную и постыдную переделку.

Так вот, на исходе охоты выследил Ганелон кабанье стадо, пустился его преследовать и далеко опередил своих слуг и сотоварищей по полевой потехе. В пылу охоты выскочил Ганелон на сельскую дорогу и увидел впереди огромное облако пыли.