Ермолай Дерипузо - Сказ про Чевокселя и Почемукселя, обитающих в нашем городе. Книга первая

– Не понимаю.

Крепыш высокомерно посмотрел на меня и продолжил, понизив голос:

– Это был сверхсекретный рейс. Особое задание. Мы собирали по всему свету сбежавших от родителей детей.

– О, как! – неподдельно удивился я.

– Да-да! – глаза рассказчика лихорадочно светились. – Двоих мы сняли с Антарктиды, двадцать пять человек мёрзло на льдине в районе Северного Полюса. Целая детсадовская группа скиталась по непролазным лесам Амазонки. А одного мальчишку даже продали в рабство!

– Бедняжка…

– Да, мы обнаружили его в Африке. Представляешь, его кормили одной манной кашей. С утра до вечера!

– Не думал, что в рабстве кормят манной кашей.

– Ну да! Это же рабство, дядя! Рабство ещё хуже, чем детский сад!

– А в какой детский сад ты ходишь?

– Ходят в море, а не в детский сад. Да будет тебе известно, что я ни дня не провёл в детском саду, – Чевоксель надменно выпятил губы.

– А зачем тогда берёшься рассуждать про детский сад? Вот, например…

– А ты часом не детсадовский воспитатель?

– Нет.

– Тогда из тебя ещё можно сделать человека.

Чем так насолили крепышу детсадовские воспитатели, я выяснять не стал. Мне хотелось узнать, чем же закончилась история с кораблём и спасёнными детьми.

– Ну, так как же ты довёз детей до Родины без команды и капитана?

– Легко! У меня есть диплом капитана. Да, пара двенадцатибалльных штормов, в которые попал наш корабль – не в счёт.

– Родители детей наверняка ждали корабль на пристани?

– Ха, обезумевшие от счастья родители качали меня на руках! Правда, сопливая малышня, завидев на берегу родню, начала прыгать за борт и вплавь драпать кто куда, лишь бы не оказаться в их железных объятиях.

– А ты геройский малый! Тебя наверняка наградили?

– Нет.

– Это же несправедливо! Столько подвигов и на тебе – ни награды, ни грамоты.

– Точнее, меня наградили. Но я вернул награду.

– Зря. Покрасовался бы во дворе.

– Когда тебе дадут награду, можешь ходить и красоваться. Правда, не знаю, за что тебя могут наградить.

– Что-то твой приятель сидит в сторонке, – решил я сменить тему.

– А он не приятель, он – ПочемУксель.

– Почемуксель – это тоже имя?

– Да.

– И фамилии, и отчества, я так понимаю, у него тоже нет?

– Нет.

– Погоди, – мне было крайне любопытно, – если он не приятель, то кто тогда – брат?

– У меня нет братьев. И сестёр – тоже.

– Так он тогда твой друг? Да?

– Нет. Он – Почемуксель. А я – Чевоксель. И мы с ним больше, чем друзья. И даже больше, чем братья. Понятно?

– Нет, – честно ответил я.

– Да, так что с обменом? – Чевоксель вновь встрепенулся.

– Бери нож. Он мне без надобности. И брелок мне ни к чему. Возьми.

– Ну уж нет! Мне подачки не нужны! Брелок – твой, ножик мой!

И сорванец моментально соскочил с лавки и спрятал трофей в карман шаровар. Ухмыльнувшись, он произнёс:

– Ну ладно, пора нам. А, кстати, это твоя лавка?

– Нет.

– Тогда зачем ты привязал её к своей ноге?

Вопрос был неожиданный. Но, нагнувшись, я увидел, что моя левая нога крепко привязана к лавке. Причём петля вокруг щиколотки не сдавливала ногу, а аккуратно и прочно обвивала её. Тут я понял, что замышлял этот негодник. От грохота барабана я должен был придти в ярость и ринуться за Чевокселем, но, будучи привязанным, оказался бы в совершенно нелепой ситуации. Я мысленно поблагодарил себя за выдержку и терпение.

– Твой план не сработал, Чевоксель.

– Ничего, зато ты привязан к лавке. А ножика, чтобы перерезать верёвку, у тебя нет, верно?

Стального лезвия у меня и правда больше не было. Счёт был всё-таки не в мою пользу.

– Ладно, давай так. Ты дашь мне свой нож, я перережу верёвку и верну его тебе. Даю честное слово!

– Ну уж дудки! – победоносно выкрикнул Чевоксель. – Выпутывайся сам, раз попал в дурацкую ситуацию. И, быть может, тебе дадут медальку!

С этими словами Чевоксель быстро направился к соседней лавке, стащил с неё за руку Почемукселя, и оба посеменили по набережной в противоположную от меня сторону.

– Это точно последняя встреча с тобой, негодник… – ворчал я, мучительно распутывая узел на ноге.

Как же, как же я тогда ошибался…

Как мне казалось, повторная встреча с сорванцом со странным именем Чевоксель больше никогда не состоится. Это и понятно – любой нормальный человек на моём месте вряд ли бы так просто забыл и простил издевательства наглеца. Да и любой здравомыслящий мальчишка, сотворивший подобное со взрослым человеком, поостерёгся бы впредь попадаться тому на глаза во избежание грандиозной взбучки. Но я, как скоро выяснилось, был слишком наивен, полагая, что Чевоксель будет обходить меня стороной.