Л Чарская - Волшебная сказка

- Что такое? Кто убил? Кого? - срывается и с уст взволнованной до последней степени Анны Ивановны, вскинувшей на плачущую и исступленно-кричащую девушку испуганные, тревожные глаза.

- Да она... она... Надя!.. Кому же и быть другому... Она уморила, убила солнышко наше, Кокошу ненаглядного, сокровище мое... Радость мою единственную... Печальную любовь сердца моего! - не забывает вплести в этот букет нежных терминов высокопарную по своему обыкновению фразу Лизанька.

Но никто не обращает внимание на эти причитания, никто, кроме горничной и двух лакеев, отвернувшихся в сторону и незаметно фыркнувших под шумок.

- Как убила? Когда убила? Чем? Что ты путаешь? Говори толком, повышает голос Анна Ивановна.

- Нет, не путаю, не путаю я, благодетельница. Кокошку нашего она на самом деле убила, Наденька... Обкормила его сыром в день своих именин. Целые полфунта на него скормила. Я уж и так и сяк усовещевала и отговаривала, а они только ножкой топнули: молчи, мол, не в свое дело не суйся. А с той поры Кокочка и заболел. Я-то все боялась докладывать вам. Все думала, перемелется, обойдется как-нибудь... Гнева вашего справедливого боялась, благодетельница, а вот и не обошлось. Погиб он, злосчастный мученик, томный любимец наш, жертва безгласная!.. Простите меня окаянную, в тюрьму меня заточите за это, в темницу на хлеб и на воду! - и Лизанька грохнула на колени, воя и причитывая и рыдая в голос под аккомпанемент ахов и охов двух других приживалок.

Словно бич, ударили ее слова Поярцеву; Анна Ивановна выпрямилась, слезы ее высохли мгновенно, глаза блеснули сухим огоньком.

- Позвать сюда Нэд! - коротко приказала она лакею.

* * *

- Позвать сюда Нэд, - услышала эти слова и сама Надя у порога зеленой комнаты, куда спешила идти узнать о причине громких криков и отчаянного плача, разносившихся по всему дому.

- Я здесь, Анна Ивановна. Что прикажете? - произнесла, появляясь на пороге, девочка.

Пустая клетка-домик, мертвое тельце Коко, распростертое на коленях Поярцевой, взволнованное лицо последней, слезы в глазах приживалок и их притворно прискорбные физиономии - все это сразу дало полное освещение Наде о случившемся.

Как бы в подтверждение догадки Лизанька истерическим жестом подняла руку, указывая ею Наде на безжизненное тельце Коко, и взвизгнула во весь голос:

- Убийца!

- Тише, Лизанька, - болезненно морщась и зажимая уши, проговорила Поярцева, потом добавила, обращаясь к Наде: - Полюбуйтесь на дело рук ваших, Нэд.

Надя опустила голову. В голове ее промелькнула мысль о том, что она действительно виновата в случившемся с Коко непоправимом несчастье.

- Виновата, Анна Ивановна... - прошептали дрогнувшие Надины губки. Виновата... - еще тише прошептала она.

Поярцева посмотрела на нее теми же холодными, полными укора и сурового осуждения глазами.

- Что мне в вашем запоздалом извинении, Нэд? Оно не вернет мне уже моего бедного Коко к жизни... Такой незаменимой потери мне не вернуть никак. Он мне был дороже всего на свете. А вы погубили его. И вообще должна сознаться, что я очень ошиблась в вас, Нэд. За последнее время вы стали неузнаваемы. Вы - эгоистка и самая неблагодарная девочка в мире. Вы не сумели оценить оказанных вам много благодеяний. Вас так радушно приняли у меня; я сама отдавала вам свою душу. А чем вы отплатили мне? Как вы капризничаете, как упрямитесь все последнее время, ставите меня в глупое положение перед всеми нашими друзьями, беспричинно отказываясь продолжать с ними знакомство, неосновательно ссоритесь с юными вашими сверстницами... Все это мне очень не нравится, Нэд! А главное, зачем вы скрыли свою вину от меня? Зачем не сознались вовремя, что были причиной болезни этого бедняжки? - указала Поярцева на трупик, беспомощно распростертый у нее на коленях. Ведь его можно было бы еще спасти! Нет, вы предпочли обречь Коко на гибель. Это доказывает, что у вас нет сердца, Нэд, что вы черствая и жестокая натура. Я не хочу и не могу видеть вас сегодня... Пока я не успокоюсь, прошу не показываться мне на глаза. Ступайте в вашу комнату, вам подадут туда обед и ужин... А когда я приду немного в себя после этой ужасной потери, я позову вас снова. Но помните, я позову прежнюю Нэд, а не эту капризную и упрямую девочку, которая испортила мне столько крови за последнее время и сделалась причиной гибели моего... моего ненаглядного... моего един...

Анна Ивановна не договорила и зарыдала, откинувшись на спинку кресла. Приживалки засуетились вокруг нее с нюхательными солями, нашатырным спиртом и одеколоном.