Феликс Кривин - Детская библиотека. Том 6

Тень явно испугалась и съежилась, хотя и без того не имела определенной формы, но затем успокоилась и немного подросла.

— Прошу прощения, — сказала тень, — я не знала, что здесь есть кто-то еще. Я не хотела вас напугать. Я только искала пристанище, поскольку не знаю, куда мне податься. Пожалуйста, не гоните меня прочь.

— Ты тень? — спросила Офелия. Тень утвердительно кивнула.

— Но ведь тень должна кому-то принадлежать, — продолжала фрейлейн Офелия.

— Нет, — ответила тень, — не всякая. На свете есть лишние тени, которые никому не принадлежат и которые никто не хочет иметь при себе. Я одна из них. Меня зовут Несбывшиеся Мечты.

— Понятно, — сказала фрейлейн Офелия, — а разве не грустно жить вот так, без кого-то, кому ты принадлежишь?

— Очень грустно, — призналась тень и тихонько вздохнула, — однако что ж тут поделаешь?

— Хочешь пойти ко мне? — спросила пожилая дама. — У меня тоже нет никого, кому я была бы нужна.

— С удовольствием, — ответила тень, — это было бы замечательно. Но в таком случае мне придется накрепко прирасти к вам, а у вас уже одна тень имеется.

— Надеюсь, вы как-нибудь друг с дружкой поладите, — обнадежила ее фрейлейн Офелия.

Ее собственная тень согласно кивнула.

С той поры у фрейлейн Офелии стало две тени. Немногие обратили на эту странность внимание, но те, кто заметил, все же немало удивились. Фрейлейн Офелии не хотелось быть предметом толков и пересудов, поэтому она всякий раз просила одну из теней днем делаться поменьше и прятаться в ее дамскую сумочку. Ведь теням повсюду хватает места.

Однажды фрейлейн Офелия сидела в церкви и вела неторопливый разговор с Господом Богом в надежде, что тот ее услышит, несмотря на очень тихий голос (полной уверенности в этом у нее, разумеется, не было). Вдруг она увидела на белой стене храма тень, которая казалась крайне истощенной и которая, хотя и не имела каких-то четких очертаний, протягивала руку, словно за подаянием.

— Ты, верно, тоже тень, которая никому не принадлежит? — поинтересовалась она.

— Да, — сказала тень, — но среди нас ходят слухи, будто есть человек, который нас принимает. Это, случайно, не ты?

— У меня и так уже две, — ответила фрейлейн Офелия.

— Тогда, думаю, мало что изменится, если станет на одну больше, — с мольбой произнесла тень. — Не могла бы ты забрать к себе и меня? Так печально и одиноко, когда у тебя никого нет.

— Как же тебя зовут? — ласково спросила пожилая женщина.

— Боязнь Темноты, — прошептала тень.

— Ну хорошо, пойдем, — согласилась фрейлейн Офелия. И теперь у нее было уже три тени.

С того дня к ней чуть ли не каждый день стали приходить все новые беспризорные тени, поскольку таковых, как оказалось, на свете существует довольно много.

Четвертую звали Одинокая Старость.

Пятую — Душевная Боль.

Шестую — Прощай Навсегда.

Седьмую — Тяжелый Недуг.

И так продолжалось и продолжалось. Старенькая фрейлейн Офелия была бедной, но теням, сколько бы их ни было, к счастью, не требуется пища, чтобы насытиться, и одежда, чтобы согреться.

Только в маленькой комнатке пожилой дамы порой становилось очень темно от заполнивших ее теней, которые у нее прижились, потому что никто больше не хотел их иметь. У фрейлейн Офелии не хватало духу отказывать им в приюте. И день ото дня их становилось все больше и больше.

Серьезные проблемы возникли тогда, когда тени начали ссориться. Они спорили из-за места, частенько толкали друг дружку, а иной раз дело доходило до настоящих потасовок. В такие ночи маленькая фрейлейн Офелия не могла уснуть. Тогда она лежала в постели с открытыми глазами и своим тихим голосом пыталась урезонить не в меру расшалившихся жильцов. Толку, правда, от этих увещеваний было немного.

Фрейлейн Офелия не любила раздоров, кроме тех, что были описаны языком великих поэтов и ставились на театральных подмостках. И вот однажды ей в голову пришла превосходная идея.

— Послушайте, — обратилась она к теням, — если вы хотите и впредь у меня оставаться, вам придется кое-чему научиться.

Тени прекратили ссориться и из всех углов маленькой комнаты уставились на свою хозяйку.

Тогда она стала декламировать им великих поэтов, все, что знала наизусть. Она медленно, по нескольку раз проговаривала один и тот же текст и затем требовала, чтобы тени повторяли фразы на память. Ученики старались изо всех сил и проявили исключительную понятливость.