Игорь Фарбажевич: Куриный художник

Тофер не ответил.

- А может здесь какая-то тайна?.. - в раздумьи спросил он.

- Чья тайна?.. - заволновался вдруг ни с того ни с сего Марк.

- Ну... ее... Или - твоя!

- Что ты! Что ты! - замахал Марк руками. - У меня нет никаких тайн! Клянусь тебе!

- А ты вспомни!

- Нет!.. Нет! Я ничего не помню! И, собственно, что я должен помнить?!

- Девочку. Лет пяти... Помнишь?

- К-какую девочку? - заикаясь, переспросил Марк.

- В голубом платье и с алой лентой в волосах!

- Ты это о чем?.. - испуганно зашептал Марк. - Шутишь, да?.. Запугиваешь?!..

- С чего бы мне тебя запугивать? - не унимался Тофер. - Только теперь мне кажется, что я не ошибся. И твоя тайна уже никакая не тайна.

- Замолчи! - закричал вдруг Марк, глядя на Тофера безумными глазами. Сгинь! Не знаю я ни про какую девчонку!

- Тогда на дворе стояла зима, а я выдумал её - сказал Тофер, - в одном летнем платье и сандаликах... На душе было холодно, а так хотелось тепла... Когда она исчезла, я испугался, что замерзнет. Это было уже на другой день. Я обыскал весь город, но Нелли, тогда она была ещё просто "Девочкой над городом" - моей лучшей картиной, - исчезла!.. И вот, наконец, нашлась! Ведь это она, Марк! Твоя и моя тайна!.. Кроме неё в городе никто не умел летать!

- Дьявол! - с ненавистью глядя на Тофера, произнес Марк. - Я не отдам её тебе! Это - моя дочь! Моя!

- Ах, Марк! - с теплотой вдруг сказал Тофер. - Но я не собираюсь отнимать её у тебя! Она - твоя! Просто её полет возвратил мне прошлое, и настоящее, и будущее!.. Понимаешь? Много лет я жил в каком-то тумане, не зная, кто я, откуда, и вдруг - все вспомнил! И это - благодаря... твоей Нелли!

- Поздравляю... - обессиленно ответил Марк, откинувшись на спинку стула. - Ну, и напугал же ты меня, парень!

Он тяжело поднялся из-за стола, подошел к буфету, отпер ключом дверцу и достал оттуда небольшой сундучок, а из сундучка - голубое платье и алую ленту, разложил их на столе и принялся за рассказ:

- Это и вправду случилось зимой, двенадцать лет назад. Была поздняя ночь... Я уже спал, когда сквозь сон до меня донесся жалобный плач...

Марк вскочил с постели и прислушался. Вначале ему почудилось, будто это плачет ветер в печной трубе. Он встал, надел шлепанцы и подошел к камину. Догоравшие угольки тихо потрескивали в золе, но плач шел не отсюда.

Плач шел от окна, и Марк, подойдя к нему, приблизил свое лицо к холодному стеклу. Всю неделю трещал такой мороз, что даже птицы падали на лету. Может, это - одна из них, упавшая под его окном. За окном было темно - ни звезды, ни огонька. Плач на время утих, и Марк уже направился было к постели, как он раздался снова, жалобный и сиротливый.

"Собака!.. - подумал Марк. - Эта не даст уснуть до утра".

Он набросил халат, волчью шубу, зажег свечу, взял кочергу и, выйдя на крыльцо, обомлел. Перед ним стояла маленькая девочка в летнем платьице, почти вся занесенная снегом. Ее волосы уже заиндевели, а сама она даже не плакала - жалобно хныкала все тише и тише.

Марк подхватил её на руки и унес в дом. Сбросив все, что на ней было, он тут же уложил девочку в постель, затем набрал две пригоршни снега, стал натирать им худенькое тело, затем завернул в шерстяную рубаху и накрыл пуховым одеялом.

Девочка вся горела. Ресницы её дрожали, волосы рассыпались по подушке. Она была в забытьи и что-то бормотала. Марк несколько раз наклонялся над ней, но так ничего и не разобрал. Он не ложился до рассвета, менял компрессы на её лбу, и его одинокое сердце наполнялось непонятным теплом...

Утром постучала молочница, приносившая ему ежедневно кувшин молока. На этот раз он не пустил её в дом, а выйдя на крыльцо, стал расспрашивать: не случилось ли чего в городе. Молочницу знал каждый дом, и она знала всё обо всём. Она сообщила Марку о десятках мертвых птиц на дорогах: по её мнению, для господина чучельника такая новость была бы весьма приятной. Больше новостей не было.

Прошла неделя. Все новости молочницы за эти дни были очень разнообразны: пропала левретка у жены бочара, кот столяра поймал огромную крысу, и столяр интересуется: не нужна ли она чучельнику; чуть не сгорел дом кузнеца, а когда пожарные пога-сили огонь, начальник пожарной команды обнаружил в кузнице кучу монет, которые чеканил хитрый кузнец, за что, обожженный и обгоревший, тотчас же был упрятан в тюремную больницу; повысились цены на рынке, провалился мост, а вот когда выстроят новый никому неизвестно, - словом, новости - как новости. Девочку никто не искал.

А девочка ожила. Она уже сидела в постели и требовала то одно, то другое, то куклу, то - киселя, и Марк тут же бросался выполнять любое её желание, испытывая при этом сладкое чувство, которого он был лишен всю жизнь. В его сердце вошла отцовская любовь.