Михаил Каришнев-Лубоцкий: Каникулы Уморушки (Волшебные каникулы - 2)

- Тоже отлично. Дядя Гоша, где родители?

- Порадовать хочешь? - Гейзеровский тяжело вздохнул. - Сейчас не получится: они оба в морозильнике сидят. Срочно потребовалось испытание нового снегообразователя.

- А когда они оттуда вылезут?

- Кто его знает... К ужину будут дома. А ты, Маришка, обедай самостоятельно и здорово не скучай.

И дядя Гоша положил трубку.

Обедать не хотелось, тем более в одиночестве.

- Мало ли чего тебе не хочется! - сказала сама себе Маришка, поставила греться на плиту кастрюлю со щами и отправилась доставать газеты и журналы из почтового ящика.

Кроме обычной корреспонденции она обнаружила в ящике странный конверт, без марки, с какими-то каракулями. Вот такой:

-------------------------

Маришке Каралевай

в Свитлагорск

на улицу Гогаля

от У.М.

----------------------------

" Странно, - подумала Маришка, - марки нет, адрес кое-как написан, а письмо дошло... Чудеса! "

И она побежала обратно в квартиру, на ходу разрывая конверт и гадая, от кого бы могло быть это послание.

С первых же строчек Маришке стало ясно, кто скрывался за этими загадочными "У.М.". Ну, конечно же, Уморушка! Маришка выключила газовую плиту и погрузилась в чтение. И вот что она прочла:

"Здравствуй мая падрушка Мариша! Горячий привет тибе, Мите и

Иван Иванычу от миня, Шустрика и деда Калины и всех-всех! И всем-всем! Во первых страках своево писма саабчаю тибе што я кончила первый клас и пиришла во второй. Чиво и тибе жалаю! У нас все харашо, все живы и здоровы и никто Чащу не рубит и пусть папробует. Я соскучилась по тибе и вам. А ты соскучилась? Я приеду к тибе пагастить на нидельку обязательно. Можно я приеду? До горада я дабирусь сама а там встричай за околицей где чугунка кончаица и люди вылазят. Буду скоро в перву ночь как народитца месяц. Не проспи! От миня, Шустрика, деда Калины и всех-всех горячий привет тибе и все-всем! Астаюсь твая вечная падрушка Умора Муромская.

Цалую и обнимаю крепка-крепка".

Весь текст Уморушкиного письма был разукрашен красным карандашом Калины Калиныча, а в самом низу письма была сделана приписка: "Ай-ай-ай... Стыдно, Уморушка! Перепиши!"

Под этой припиской синела другая: "Извините за ошипки. Пириписывать некада. У.М.".

Маришка так обрадовалась, что сразу же захотела поделиться своей радостью с кем-нибудь из близких. Но папа и мама еще сидели в морозильнике, Митя находился за много километров от Светлогорска и единственный человек, с которым можно было бы поделиться здесь ТАКОЙ новостью, был, конечно, Иван Иванович Гвоздиков.

- Иван Иванович! - закричала Маришка в трубку, как только старый учитель подошел к телефону. - Уморушка приезжает!

- Здравствуйте, Мария Васильевна, - сказал Гвоздиков, - докладывайте по порядку.

- Ой, простите, здравствуйте... - Маришка помолчала секунды две и снова сообщила: - Уморушка приезжает. Одна. На недельку. Когда месяц народится. Встречать за околицей, где чугунка кончается.

- Очень приятно, я рад, - донесся потеплевший голос Гвоздикова. - А то, признаться, что-то я заскучал...

- Уморушка вас развеселит! - бодро выкрикнула Маришка.

- В этом я не сомневаюсь, - охотно согласился Иван Иванович. - Теперь, главное, не проворонить гостью: не очень точно она определила место встречи и дату приезда.

- А правда, - удивилась Маришка, - где у нас околица? А где чугунка? А когда месяц народится?

Маришка ахнула, ойкнула и затараторила в телефонную трубку: - Иван Иванович, провороним! Чугунку не знаем, околицы нет, с

месяцем тоже ничего не ясно! Провороним, Иван Иванович!

- Погоди, Мария Васильевна, успокойся. Ты что: письмо получила или телеграмму?

- Письмо!

- Обратный адрес есть? Хотя какой так обратный... - Иван Иванович помолчал немного и снова спросил:

- Про деда Калину пишет?

- Пишет! Калина Калиныч приветы шлет!

- Приветы... Спасибо, конечно... А провожатых?

- Ничего про них не написано!

Гвоздков помолчал еще полминуты. Маришка, собрав всю свою волю в кулак, молчала тоже. Наконец Иван Иванович произнес нерешительно:

- Ну что ж, займусь рассчетами. Ночь рождения месяца узнать для нас, Мария Васильевна, пустяки. Околица, как я полагаю, находится там, где чугунка кончается. А кончается она для лешаков там, где для нас начинается. Понятно?

- Почти, - честно призналась Маришка. - А где эта чугунка кончается и где начинается?

- Я так понимаю, - самодовольно хмыкнул в трубку Иван Иванович, гордясь своей сообразительностью, - что начинается и кончается она у вокзала. Ведь чугунка - это железная дорога!