Лев Кассиль - Зеленая веточка

Лев Абрамович Кассиль

ЗЕЛЕНАЯ ВЕТОЧКА

С. Л. С.

На Западном фронте мне пришлось некоторое время жить в землянке техника-интенданта Тарасникова. Он работал в оперативной части штаба гвардейской бригады. Тут же, в землянке, помещалась его канцелярия. Трехлинейная лампешка освещала низкий сруб. Пахло свежим тесом, земляной сыростью и сургучом. Сам Тарасников, невысокий, болезненного вида молодой человек со смешными рыжими усиками и желтым, обкуренным ртом, встретил меня вежливо, но не слишком приветливо.

- Устроитесь вот тут,- сказал он мне, указывая на топчан и тотчас снова склоняясь над своими бумагами.- Сейчас вам подстелят палатку. Надеюсь, моя контора вас не стеснит? Ну и вы, рассчитываю, тоже особенно мешать нам не будете. Условимся так. Присаживайтесь пока.

И я стал жить в подземной канцелярии Тарасникова.

Это был очень беспокойный, необычайно дотошный и придирчивый работяга. Целые дни он надписывал и заклеивал пакеты, припечатывал их сургучом, согретым над лампой, рассылал какие-то донесения, принимал бумаги, перечерчивал карты, стучал одним пальцем на заржавленной машинке, тщательно выбивая каждую букву. По вечерам его мучили приступы лихорадки, он глотал акрихин, но лечь в госпиталь категорически отказывался:

- Что вы, что вы! Куда же я уйду? Да тут все дело без меня станет! Все на мне и держится. На день мне уйти - так потом год не распутаешься тут...

Поздно ночью, вернувшись с переднего края обороны, засыпая на своем топчане, я все еще видел за столом усталое и бледное лицо Тарасникова, освещенное огнем лампы, деликатно, ради меня, приспущенным, и укутанное табачным туманом. От глиняной печурки, сложенной в углу, шел горячий чад. Усталые глаза Тарасникова слезились, но он продолжал надписывать и заклеивать пакеты. Потом он вызывал связного, который дожидался за плащ-палаткой, повешенной у входа в нашу землянку, и я слышал следующий разговор.

- Кто из пятого батальона? - спрашивал Тарасников.

- Я из пятого батальона,- отвечал связной.

- Примите пакет... Вот. Возьмите его в руки. Так. Видите, написано здесь: "Срочно". Следовательно, доставить немедленно. Вручить лично командиру. Понятно? Не будет командира - передадите комиссару. Комиссара не будет - разыщите. Больше никому не передавать. Ясно? Повторите.

- Доставить пакет срочно,- как на уроке, однотонно повторял связной.Лично командиру, если не будет - комиссару, если не будет - отыскать.

- Правильно. В чем понесете пакет?

- Да уж обыкновенно... Вот тут, в кармане.

- Покажите ваш карман.- И Тарасников подходил к высокому связному, становился на цыпочки, просовывал руку под плащ-палатку, за пазуху шинели, и проверял, нет ли прорех в кармане.

- Так, в порядке. Теперь учтите: пакет секретный. Следовательно, если попадетесь противнику, что будете делать?

- Да что вы, товарищ техник-интендант, зачем же я буду попадаться!

- Попадаться незачем, совершенно верно, но я вас спрашиваю: что будете делать, если попадетесь?

- Да я сроду никогда не попадусь...

- А я вас спрашиваю, если? Так вот, слушайте. Если что, опасность какая, так содержимое съешьте, не читая. Конверт разорвать и бросить. Ясно? Повторите.

- В случае опасности конверт разорвать и бросить, а что посередке съесть.

- Правильно. Через сколько времени вручите пакет?

- Да тут минут сорок и идти всего.

- Точнее прошу.

- Да так, товарищ техник-интендант, я считаю, не больше пятидесяти минут пройду.

- Точнее.

- Да через час-то уж наверняка доставлю.

- Так. Заметьте время.- Тарасников щелкал огромными кондукторскими часами.- Сейчас двадцать три пятьдесят. Значит, обязаны вручить не позднее ноль пятьдесят минут. Ясно? Можете идти.

И этот диалог повторялся с каждым посыльным, с каждым связным. Покончив со всеми пакетами, Тарасников укладывался. Но и во сне он продолжал учить связных, обижался на кого-то, и часто ночью меня будил его громкий суховатый, отрывистый голос:

- Как стоите? Вы куда пришли? Это вам не парикмахерская, а канцелярия штаба! - четко говорил он во сне.

- Почему вошли, не доложившись? Выйдите и войдите еще раз. Пора научиться порядку. Так. Погодите. Видите, человек ест? Можете обождать, у вас не срочный пакет. Дайте человеку поесть... Распишитесь... Время отправления... Можете идти. Вы свободны...

Я тормошил его, пытаясь разбудить. Он вскакивал, смотрел на меня мало осмысленным взглядом и, снова повалившись на койку, прикрывшись шинелью, мгновенно погружался в свои штабные сны. И опять принимался быстро говорить.