Мариэтта Чудакова - Не для взрослых. Время читать!

И тогда он

И поясняет, что теперь уж никто не нападет на царя внезапно – чуть откуда-нибудь грозит опасность —

Но, оказывается, обещание это не безусловно. А находится в зависимости от того, какова будет эта первая воля, – не разойдется ли решительно с интересами самого царя. И когда царь узнает, что именно просит звездочет-мудрец за то, что дал ему полный покой:

то возмущается, потому что девица (о ней – особая история, берите скорей «Сказку о золотом петушке» и читайте – даже если уже читали раньше: Пушкина надо перечитывать!) как раз ему самому очень понравилась:

Ну и так далее. Сам же пережил вздорного старичка не намного – видимо, на несколько минут. Петушок отплатил ему за вероломство – полной мерой.

За неисполнение обещанного царь оказывается наказанным еще злее, чем хозяин Балды за жадность и за некоторое прохиндейство.

Так «учит» или «не учит» Пушкин?

Обратимся еще к прозе – хотя бы к «Станционному смотрителю».

Вообще «Повести покойного Ивана Петровича Белкина» – это семейное чтение. Хотя бы одну из них детям лет до двенадцати (а с какого возраста – дело сугубо индивидуальное) надо прочесть дома вслух. Тогда совсем иным будет отношение и к повести, и к Пушкину, и вообще к русской классике. А может быть, и к жизни.

«Вышла из-за перегородки девочка лет четырнадцати и побежала в сени. Красота ее меня поразила. „Это твоя дочка?“ – спросил я смотрителя. —

«Дочка-с, – отвечал он с видом довольного самолюбия...»»

А несколько лет спустя рассказчик, остановившись у того же почтового домика, «не мог надивиться, как три или четыре года могли превратить бодрого мужчину в хилого старика». История бедного Самсона Вырина именно в отрочестве должна войти в сознание – и как мастерски выписанное повествование, и как моральный урок – вплоть до щемящего финала, где мальчик показывает приезжему «груду песку, в которую врыт был черный крест с медным образом», и рассказывает, как приходила сюда барыня. «Она легла здесь и лежала долго».

Говорят и пишут об этой небольшой повести вот уже около двух веков, и в каждое время проступают новые оттенки ее смыслов. Сегодня я лично выделила бы такие: вы имеете право устраивать жизнь как вам нравится, выбирать по вкусу друзей, возлюбленных, места для жизни, платья и украшения. Но чтобы быть полноценным человеком, должны помнить о тех, кто слабее, кто одинок, кому больно. Нельзя не задумываться о той боли, которую можем причинить мы – молодые, сильные, идя вперед и вверх; не задумываться над тем, не были ли мы глухи к страданиям того, кто рядом? Для кого в нас именно – смысл и возможная (иногда из-за нас уже утерянная) хотя бы скудная радость жизни?

Повесть Пушкина дотягивается до наших дней в первую голову мыслью о родителях, да и о дедушках-бабушках. О тех, которых во все времена многие молодые плохо понимают и, главное, не стараются понять, привычно считая «стариков», «предков» и т. п. отставшими от современных запросов и скучными. (Письма двух чем-то близких отечественных литераторов – Пушкина и Чехова – показывают у обоих естественное сознание долга перед родителями, притом, что обоим были родители достаточно чужды.)

Первый поэт, знавший толк в земных удовольствиях, показывает нам (во всяком случае, тем, кто способен видеть что-то дальше своего носа), что выше всего – человечность и сострадание. Что так называемый маленький человек (с этих повестей и вошел он в русскую литературу – и жил в ней вплоть до советского времени) не менее ценен в моральном смысле, чем большой, сильный и богатый.