Виталий Бианки - Рыбий дом

Вдруг она выскочила через другие двери и аомчалась прочь. Теперь она была худа, как щепка. Остропер заглянул в дом. Там на полу лежала целая груда икринок. Он полил их молоками. Беглянку он не стал разыскивать; снова отправился в лес и привел другую рыбку. Но рыбки были все на один лад. Одна за другой они оставляли ему свою икру и удирали. Скоро дом был набит доверху. Остропер забил обе двери травой и стал сторожить икру. Сторожить пришлось зорко. Здесь рыскали прожорливые чудовища: искали, где бы поживиться вкусной икоркой или маленькими рыбками. Много раз на поляну заглядывали и пучеглазые жуки плавунцы. Над домом проносились, извиваясь, как змеи, их отвратительные хищные личинки. Но всего больше боялся Остропер, когда с шумом и плеском разрывалось плоское небо. Сверху просовывался длинный, острый, как ножницы, клюв и раз! - хватал завезавшуюся рыбку. Это охотился зимородок: он уносил свою добычу на берег и там съедал ее. А тонкие рыбьи косточки он таскал к себе в гору и выстилал ими пол в спольне своих детей. Остропер то и дело поглядывал на небо и, как только показывалась тень быстрых крыльев, живо скрывался св лесу. Там зимородку было не поймать его. Но и в лесу было неспокойно. хищные рыбы прятались в водорослях, стояли за корягами, стерегли добычу из засады. Раз Остропер отправился в лес поискать себе на обед червяков. Вдруг из чащи на него выскочил большой окунь. Остропер успел прыгнуть в сторону, - и окунь пролетел мимо. Когда он вернулся, маленький храбрец и не подумал бежать. Емиу надо было защищать свой дом: окунь легко мог найти и съесть икру. Хищник уже разинул рот, чтобы с налету проглотить смелого малыша. Тогда Остропер неожиданно бросился вперед и вбок. Одна из колючек царапнула окуня по щеке. Это был ловкий удар. Все тело окуня покрыто толстой чешуей. В такой броне ему не страшны колючки. Но глаза и щеки его не защищены. Окунь испугался, что Остропер выколет ему глаз, и отступил.

Дни шли за днями.

Как-то утром Остропер открыл обе двери своего дома и стал проветривать помещение. Он проделывал это каждый день6 чтобы икра не покрывалась плесенью. Он встал около двери и быстро-быстро замахал крылышками-плавниками. Легкие волны пробежали через весь дом. Вдруг икринки одна за другой начали лопаться. Из икринок выходили крошечные рыбки. Они были совсем прозрачные, точно из стекла. У каждой под брюшком висел большой желточный пузырь. Слабенькие рыбки качались на своих пузырях, словно привязанные к поплавкам. Это у них были узелки с провизией: новорожденные колюшата питаются желтком, пока не выучатся ловить червяков. Настало для Остропера самое трудное время. Надо было пасти шалунов-ребятишек. А их было так много: целая сотня! Тут еще на беду появилась в лесу громадная щука. Щука эта была самым сильным, самым прожорливым и самых хитрым чудовищем. Она хвостищем поднимала со дна муть, кругом нее становилось темно, и не было видно, где она прячется. И вот раз целая стайка Остроперовых ыребятишек, шаля, удрала в лес. остропер живо загнал остальных колюшат в дом и кинулся за шалунами. А щука уже заметила рыбешек. Она разинула зубастую пасть и - хап! - проглотила разом полстайки колюшат. Хап! - и другая кучка исчезла в ее широкой глотке. Тут Остропер сам кинулся в раскрытую пасть чудовища. Но щука мигом запахнула рот. Ей совсем не хотелось глотать Остропера: его острые, твердые иглы насквозь продырявили бы ей кишки. Другое дело молодые колюшата: иглы у них еще мягкие, как у новорожденного ежика. Осталось у Остропера еще много ребят. С каждым днем их пропадало все больше и больше: то щуке попадутся, то окуню, то жукам. Но хлопот не убавлялось: чем меньше становились узелки под брюшком у рыбешек, тем труднее было отцу поспевать за ребятами. Они становились все проворнее. Наконец молодые колюшки съели всю свою провизию в узелках и научились таскать червяков из-под камешков. Иглы их выросли и стали твердыми. Теперь они не нуждались больше в заботах отца: сами имогли находить себе еду и защищаться от врагов. Последняя стайка ребят скрылась в лесу, - и вот Остропер остался один на полянке. Яркие краски на его теле давно потускнели, весь он стал серый, худой и невзрачный. Он так устал, что забыл даже глядеть на небо: не малькает ли там тень быстрых крыльев? Вот туто-то и схватил его рыбий разбойник - зимородок. Быстро просунулись из серебряного неба острые ножницы, ущемили Остропера поперек тела и потащили вверх - в пустоту. Еще раз увидел Остропер другое, синее-синее небо, мелькнули у него перед глазами высокие зеленые деревья. Потом круглый рот его широко раскрылся. остропер стал задыхаться, задыхаться, задыхаться... и вдруг почувствовал6 что летит вниз. Острые колючки и тут сослужили ему верную службу: зимородок больно наколол себе о них глотку и выпустил свою добычу. Я проходил в это время по берегу речки и видел, как он выронил рыбку из клюва. Она упала на песок как раз у моих ног. Я поднял израненного Остропера, отнес домой и посадил в банку из-под варенья. Теперь остропер выздоровел. Он не так красив, как золотые рыбки, но куда интереснее их. Когда придет весна, я пущу к нему серебристо-голубых самок. Он сейчас же примется строить себе дом. И уж тут, в стеклянной банке, все мои гости могут увидеть, как ловко это делает простая рыбка-колюшка и сколько трудов ей стоит выходить смешных маленьких колюшат с большим пузырем под брюшком.