Евгений Носов - На рыбачьей тропе (Рассказы о природе)

Коськино замечание было дельным. В самом деле, как же тогда? Будут там из-за какого-то мешка весь поезд обыскивать. Вот если бы они могли попасть во Льгов. Они сразу бы припомнили свой вагон и отыскали вещи.

- Была б у нас своя "Победа",- будто угадав Димкины мысли, сказал Коська,- враз бы в этот самый Льгов слетали. А еще лучше - на ЗИМе. Тот по сто километров жмет.

- Сиди ты со своим ЗИМом,- огрызнулся Димка.

У входа на станцию со стороны Курска вскинул руку семафор. Подходил какой-то поезд. Его не было видно за придорожной посадкой, но белые клубы пара вырывались над деревьями, обозначая движение эшелона. Это оказался один паровоз без вагонов. Он остановился напротив вокзала, потный, разгоряченный. В его могучей груди что-то звенело, шипело.

Из будки вылез машинист в форменной фуражке, на которой поблескивала эмблема - ключ и молоток. Машинист подошел прямо к тому окну, под которым сидели Димка и Коська. Ребята немного подвинулись, чтобы пропустить машиниста. От него остро пахло мазутом и горелым углем.

- Привет, Елена Никаноровна! - осипшим басом поздоровался он.

- Здравствуйте, дядя Паша,- приветливо отозвалась Леночка.

- Подпишите путевочку. Во Льгов. Михаил не проезжал?

- С полчаса как прошел с девяносто четвертым. Возьмите вашу путевку.

- Спасибо, Елена Никаноровна.

Машинист быстро пробежал перрон, взобрался по лесенке в будку. Паровоз направился к водонаборному крану, который, как фантастическая птица, стоящая на одной ноге, маячил впереди на фоне вечерней зари.

- Пойдем посмотрим, как будут наливать.

На тендер паровоза вылез кочегар, прошел в самый его конец. Потом он схватил цепь, что свисала с хобота крана, с силой потянул на себя. Хобот повернулся, повис над тендером. Из будки спустился дядя Паша, подошел к крану и несколько раз повернул большой вентиль. В горле крана что-то засопело, захлюпало. Из хобота ударила тяжелая, брызгающая струя воды.

- Надо конька напоить! - улыбнулся ребятам машинист.

- Дяденька, возьмите нас с собой,- вдруг выпалил Димка давно одолевавшую его мысль.

- Это куда ж тебя взять? - не переставая улыбаться, спросил дядя Паша.

- Нам во Льгов надо. Мы рюкзак в рабочем поезде забыли. Боимся пропадет.

Дядя Паша внимательно поглядел на ребят, что-то соображая. При этом он оттопырил нижнюю губу, отчего его седеющие, коротко подстриженные усы ощетинились ежиком.

- Надо дать телеграмму,- сказал он.- Постойте тут, я сбегаю к Елене Никаноровне. Она живо отстукает.

- Мы уже дали...

- Так чего ж вам еще? Сидите и ждите поезд. Приедет ваш рюкзак обратно жив и здоров.

- Это верно,- согласился Димка,- только мы точно не указали, в каком вагоне его искать. Так вагон помним, а номера не знаем.

- М-да! - задумчиво пробасил дядя Паша.- Могут и не найти. Ну вот что, ребята. Полезайте в будку. На месте, верно, все виднее. Главное, чтобы нам поспеть до отхода поезда. Опоздаем - и рюкзак ваш поедет обратно, а вы там останетесь... Ну как, Степан, хватит до Льгова? - спросил он кочегара.

- Доедем!

Дядя Паша подхватил Коську под мышки и посадил его в будку. Таким же путем он отправил туда Димку, затем легко взбежал сам.

- Пошел! - ни к кому не обращаясь, скомандовал он и потянул ручку над головой. Будка наполнилась оглушительным ревом.

9

Димка и Коська с любопытством осматривали будку. Она оказалась довольно просторной. Справа и слева, у боковых окон, были привинчены два мягких сиденья. В центре выступала задняя стенка котла с множеством отшлифованных до блеска ручек, какими-то трубками, циферблатами приборов, за стеклами которых чутко вздрагивали красные стрелки.

Дядя Паша сидел на правом сиденьи и, покуривая папиросу, смотрел в окно. Его помощник, высокий, молчаливый, то и дело вскидывал взгляд на приборы.

- Степан, угольку.

С тендера, через заднюю дверь, осыпая куски угля, сполз кочегар с лопатой.

- Ну-ка, хлопчики, в сторонку! - сказал он.

Ребята посторонились. Степан откинул тяжелую, толстую дверь топки. Глаза больно резанул ослепительный свет, озарил ребят, прижавшихся в темном заднем углу. Орудуя широким совком, Степан ловко забрасывал уголь в узкое отверстие. Он кидал не как попало, а то далеко вперед, то вбок, то на середину огнедышащей топки паровоза. Пламя шипело, темнело, застилалось желто-белым дымом и тут же прорывалось опять, с удвоенной яростью пожирая пищу.

Заправив топку, Степан подкладкой кепки вытер лицо.

За окном густо синело вечернее небо. В дальних деревнях засветились первые огоньки. Прошел встречный пассажирский поезд, и освещенные окна вагонов слились в огненную ленту.