Альберт Иванов - Записки звездочёта Сириуса

Камер Казематус тяжело опустился на пол и схватился за сердце.

— Вам воды? — подскочил к нему один из охранников.

— Что? — взвился Камер Казематус. — Не говорите мне про воду!

Дождь захихикал.

— Смеётесь… — засопел Камер Казематус и приказал охранникам: Становитесь к стенке!

— За что? — заголосили они. — Мы ни в чём не виноваты!

— Молчать! Поднимите меня, я хочу посмотреть.

— Ну конечно, — оживились охранники, — смотрите.

Они поспешно подняли его, и Камер Казематус схватился за решётку бойницы.

— А! — вдруг вскрикнул он и растерянно посмотрел на всех. — А где… река?

Дождь и Сириус пожали плечами.

Камер Казематус снова прильнул к бойнице.

Каменные плиты двора, знойное солнце и море вдали… Реки не было. И водопада не было. И даже никаких луж не было. Ворот, правда, тоже не было.

— Опустите, — жалобно попросил он.

В дверях он обернулся, хотел что-то сказать, но только махнул рукой и вышел, покачиваясь, словно после трёх бессонных ночей.

Вечером он самолично вручил Дождю шахматы и умоляюще сказал:

— Вы играйте, играйте. Ладно? — и добавил: — Карты я тоже принесу.

— Неси, — великодушно разрешил Дождь.

— И подзорную трубу, — потребовал звездочёт Сириус. — Скоро солнечное затмение будет.

— Затмение? — вздрогнул Камер Казематус. — А может, не надо?

— Мы подумаем, — важно ответил звездочёт.

Среди этих бурных событий мы забыли про отряд Молнии. Что же случилось с ними, когда на трофейных машинах они отправились в путь?

…Весело пели моторы. Уже несколько часов машины спокойно неслись по шоссе.

Встречные патрули не обращали никакого внимания на колонну военных грузовиков.

И вдруг…

— Приготовиться, — сказала Молния шофёру, их грузовик шёл первым.

Дорогу перекрывал шлагбаум. Около него маячил часовой и стояла врытая в землю длинноствольная пушка. А невдалеке, на пологих холмах, где раскинулся маленький городок, торчали башни военных казарм.

Часовой поднял руку и пошёл навстречу.

— Немного притормози, — кивнула водителю Молния.

Часовой был уже совсем близко.

— Давай!

Мотор взревел во всю мощь, и Молнию резко откинуло назад.

Часовой едва успел отскочить в сторону. Белым пятном мелькнуло его лицо с раскрытым ртом — и в глазах зарябило: навстречу машине вырастал полосатый, точно зебра, шлагбаум.

Удар!

Тяжёлое бревно отлетело в сторону и с грохотом ударило по стволу пушки. Молния увидела, как из укрытия выскочил орудийный расчёт, солдаты заметались, нелепо размахивая руками, и всё осталось позади.

Остальные пять машин быстро промчались вслед за первой. С обеих сторон не было сделано ни единого выстрела.

И только через несколько минут бородачи услышали орудийный гул. Солдаты палили впустую. По-видимому, для того, чтобы потом можно было сообщить коменданту, что они сделали всё, что могли, сражаясь с неприятелем.

Пока с поста позвонили в казармы, а начальник казарм позвонил коменданту соседнего гарнизона, пока все коменданты созвонились между собой, а потом — со столицей, грузовики Молнии сломали ещё не один шлагбаум и проскочили через несколько деревень, набитых солдатами Апчхибосса Утриноса.

«Поймать и повесить!» — последовал приказ, но было поздно. Бородачи уже приближались к восточному побережью.

Оставалось миновать последний пост врага у самых предгорий, и всё. А там ищи-свищи!

— Как ты думаешь, Геркулес, мы прорвёмся? — Пим заботливо протирал ветошью свой карабин.

— Нет, — горячо ответил негр. — Конечно, нет.

— Как так?! — Пим ожидал совсем другого ответа.

Но по всему было видно, Геркулес вовсе и не собирался шутить.

— Нас всех сцапают. В самый последний момент. Вот увидишь!

— Спорим! — разозлился Пим.

— Нет, я спорить не буду. — Геркулес убрал руку.

— Струсил, да? — Пиму до слёз было обидно за своего старшего друга.

— Зачем — струсил? — засмеялся Геркулес. — Есть примета такая. Если всё время говорить «нет», то всегда наоборот получается. Вот я и говорю, что не проскочим, чтобы нам повезло! — И с укоризной добавил: — Такие полезные вещи знать надо.

Пим сразу засиял:

— Что ж ты раньше молчал?

— Разве я молчал?! — удивился Геркулес. — Я и раньше не молчал. Я всё время повторял: «Нет, нет и нет».

Бородачи хохотали.

С головной машины подали сигнал сбавить скорость. Грузовики поехали медленней.