Сергей Михалков - Сам о себе

Я был зачислен на внештатную работу в отдел писем редакции «Известий». Здесь я впервые встретил ставшего на многие годы моим близким другом молодого, но уже популярного писателя и фельетониста Льва Абрамовича Кассиля. На всю жизнь останется для меня примером образ этого чудесного человека, неутомимого газетчика, подлинного патриота и одного из зачинателей советской детской литературы, отдавшего всю свою жизнь, весь свой талант делу воспитания детей и юношества.

Молодые поэты и прозаики тридцатых годов принимали живое участие в работе заводских литературных кружков, выступали на страницах многотиражек, в рабочих и студенческих аудиториях, по командировкам редакций выезжали на новостройки и в колхозы страны. Пафос первых пятилеток вдохновлял молодую литературную смену, и старшее поколение писателей подавало ей достойный пример. В эти годы для меня, как и для многих моих товарищей и сверстников по литературному объединению при журнале «Огонек» (А.Недогонов, Е.Долматовский, Л.Ошанин и др.), равно как и по Литературному институту имени А.М.Горького (К.Симонов, М.Алигер, С.Васильев и др.), стало насущной потребностью творчески откликаться на события времени. У меня вырабатывалось все более активное отношение к жизни, внутренняя потребность черпать свое вдохновение в делах и мыслях современников. Я писал стихи о челюскинцах и папанинцах, о пограничниках и зарубежных пионерах, поднимал свой еще не окрепший поэтический голос против фашизма.

(«Враг»)

Моя «Итальянская песенка» была посвящена событиям в Абиссинии:

(«Итальянская песенка»)

В годы героической борьбы испанского народа за свою свободу были написаны стихи об астурийском горняке, погибшем под стенами Мадрида, опубликована антифашистская баллада «Жили три друга-товарища в маленьком городе Эн…» и стихотворение «Испанский мальчишка в Испании жил». Вышла несколькими изданиями поэма «Миша Корольков», посвященная пионеру, попавшему в плен к японцам, захватившим советский пароход.

(«Миша Корольков»)

Вслед за первым сборником стихов, выпущенным в библиотечке «Огонек», стали выходить мои книжки, в которых все большее место стали занимать стихи для детей.

Мои творческие начинания в области литературы для детей были замечены и получили признание. В 1937 году я был принят в члены Союза советских писателей.

На примере собственной литературной судьбы у меня сложилось представление о том, что большинство людей родится с задатками каких-либо способностей. Важно только, чтобы среда, в которую попадает человек, способствовала их выявлению. Любая способность может превратиться в дарование, если ее вовремя доброжелательно заметить, точно направить и разумно поддержать. Но направлять и поддерживать — это тоже талант, доступный не всем. Мы знаем, как иные доброжелательные литераторы, стремясь выпестовать молодого автора, начинают дописывать, «дотягивать» его слабые произведения вместо того, чтобы помочь начинающему понять, в чем слабость его творений. Если автор не дает себе труда исправить недостатки самостоятельно, а с удовольствием принимает в подарок чужие строчки, мысли и образы, то он ничему не научится и повторит свои ошибки. Если же начинающий литератор вам заявляет, что ему легче написать новое произведение, чем исправлять уже написанное, то знайте, что он безнадежен, писателя-профессионала из него не выйдет.

Сколько мы знаем одаренных художников, которые пишут посредственные пейзажи или натюрморты, в то время как пафос их дарования — в сатирическом жанре! Как часто артист, обладая острокомедийным талантом, мнит себя на сцене героем-любовником. Один из любимейших и прославленных актеров, будучи юношей, пришел в Московский Художественный театр держать экзамен.

Он читал, конечно, то, что ему казалось наиболее выигрышным, героическое стихотворение «Человек», начинавшееся следующими строками: