Барбара Пикард - Третья ведьма

- Мое сердце - кремень, - повторила третья ведьма, - и любить мне нельзя. Если я полюблю тебя, кремень треснет, сердце мое разобьется и я умру, ибо я - ведьма. - И она снова взялась за прялку, и возобновила работу, не обращая внимания на гостя, словно его и не было. И очень скоро король понял, что больше этого не вынесет, и ускакал прочь.

Снова оказавшись во дворце, король подумал:"Если богатые дары не в состоянии завоевать ее, может быть, ее растрогает простое свидетельство любви". Во дворцовых садах юноша нарвал белых лилий, сплел венок, и снова поскакал в лес.

На этот раз он застал третью ведьму одну в четырех стенах, и, как обычно, за работой; король подошел к ней и вручил дар. Та остановила прялку, приняла венок из рук гостя и отложила в сторону. Король окинул взглядом заброшенный ткацкий станок; полотно больше не свисало до полу. "Где твоя мать?" - спросил он.

Третья ведьма подняла к нему золотистые глаза и спокойно ответствовала:"Ее больше нет. Она умерла". Но со стропил, гневно пища, слетела летучая мышь; перепончатые крылья мыши напомнили королю широкие рукава одежд седовласой ведьмы, и гость вздрогнул. - Вернись во дворец вместе со мною и стань моей королевой, - настаивал он.

- Я - ведьма, - откликнулась девушка.

- Мне все равно, - отозвался король, - ибо я люблю тебя, а все остальное не имеет значения.

- Я - ведьма, - повторила девушка. - Ты понимаешь, что это значит? Кончиком пальца она дотронулась до лилии в подаренном венке, и белые лепестки съёжились и почернели, словно опаленные пламенем.

Король вздрогнул, а третья ведьма расхохоталась. Но юноша опустился перед ней на колени и молвил:"Скажи, что из моих сокровищ подарить тебе, чтобы ты согласилась стать моей королевой".

Ведьма призадумалась на мгновение, затем улыбнулась и обронила небрежно:""Принеси мне корону, и если корона окажется мне к лицу, я стану твоей королевой". С этими словами она подхватила прялку и принялась за работу, словно была одна.

Король возвратился во дворец, взял корону, - ту самую, что принадлежала королевам его земли, ту самую, что некогда носила его мать, и на следующий же день поскакал в лес.

Третья ведьма, как обычно, сидела за прялкой; однако в тот день вместо багряного платья на ней был наряд из алого полотна, что старуха расшила странными узорами. Король протянул девушке корону:"Если согласишься принять ее, она твоя", - сказал он.

Девушка отложила прялку, приняла корону из рук гостя, возложила ее на голову и, поднявшись, направилась к висящему на стене зеркалу. Третья ведьма тщательно изучила свое отражение с королевской короной на черных как смоль волосах. Наконец она повернулась к гостю. - Корона мне весьма к лицу, - объявила девушка. - Я поеду с тобой и стану твоей королевой. Но помни, что я не люблю тебя, и богатства твои ничего для меня не значат, и если в один прекрасный день мне надоест быть королевой и захочется вернуться к ведьминской жизни, я покину тебя и твой дворец, и возвращусь домой. - Одной рукою она подхватила прялку, а другой - шлейф платья, и вышла из серого каменного дома. Молодой король усадил ее на коня впереди себя, и вместе поехали они во дворец.

Вскорости сыграли свадьбу; и во дворце, и в городе устроены были пышные торжества в честь бракосочетания короля. Многие гадали, кто невеста такая и откуда родом, но расспрашивать правителя никто не смел.

Молодой король ни в чем не отказывал жене, предупреждая малейшее ее желание. Он сложил к ногам королевы все свои богатства, золото и драгоценности, и предлагал еще. - Все, что бы ты не пожелала, твое, говорил он, - ибо разве я не король? - Королева не отвечала, и улыбалась про себя, ибо супруг ее обладал только земной властью, она же владела секретами колдовства.

И хотя король любил жену с каждым днем все сильнее, немало перешептывались о ней во дворце, а из дворца странные слухи доходили и в город. Поговаривали, что однажды, прогуливаясь во дворцовых садах, королева дотронулась до куста белых роз, и розы сделались алыми. А в другой раз она погрузила руку в воду, и фонтан тут же иссяк. Кто-то уверял, что видел, как королева подобрала с земли мертвую ласточку, убитую садовником за то, что клевала его семена; жена короля подержала птичку на ладони, а когда снова разжала руку, ласточка вспорхнула и улетела. Говорилось также, что когда королева пьет воду, едва губы ее коснутся чаши, вода обращается в вино. Но хотя рассказывали о чужестранке все это и много чего другого, однако никогда - вслух; ибо она была королевой, и король в ней души не чаял, и, когда супруг ее отлучался, она неизменно сидела за прялкой и пряла алую нить, что, разумеется, никто бы королеве в упрек не поставил.