Сергей Покровский: Длиннобородый и широкорогий

Тяжелый треск ломавшихся ветвей послышался в чаще. Кто-то большой шумно шел через кусты, и скоро легкие звериные шаги, глубокое неровное дыхание и сдержанное фырканье послышались за ближайшими кустами.

Еще несколько минут - и по сырой тропинке, стиснутой ореховыми кустами и растопыренными купами волчьих ягод, уже увешанных почерневшими круглыми бусинами плодов, показались две темные фигуры.

Тонкий и уже высокий четырехмесячный лосенок на длинных, как тростинки, ногах выскочил на поляну, а за ним усталой походкой выдвинулось худое, слегка горбатое тело лосихи.

Выйдя из чащи, звери остановились, и лосиха напряженно втянула в себя воздух и стала слушать. Оба зверя повернули голову назад, как будто где-то за ними была приближающаяся опасность.

Вдруг они оба вздрогнули. Глухой, отрывистый, несколько раз повторившийся рев донесся издали, всколыхнув разбуженную лесную тишину. Лосиха как будто замерла от этих далеких звуков, а лосенок прижался к ней, дрожа всём телом.

Рев повторился ближе, и лосиха, мотнув головой, пошла вперед, подталкивая лосенка. Оба они казались усталыми и тревожными.

Прошло некоторое время, рев снова раздался, на этот раз гораздо ближе, и скоро по следу прошедшей лосихи послышался приближающийся шум ветвей.

Через несколько минут из орешника высунулась рогатая голова Длиннобородого.

Он шел быстрой широкой иноходью, пригнув шею к земле, с глазами, налитыми кровью, тяжело вдавливая копытами шуршащие листья в мягкий лесной перегной. Рога его по временам задевали за ветви осин и с треском ломали их.

Восток засветился бледными лучами зари, когда лосиха с лосенком, изнемогая от усталости, вышли к торфяному болоту из той самой чащи по косогору, откуда впервые Длиннобородый с товарищем увидали озеро.

Они едва переступали разбитыми ногами, когда, пройдя кустарник, увидели перед собой открытое место, далекую, устланную туманом равнину озера и болота. Оба остановились, как бы раздумывая, что делать.

Лосиха сделала еще несколько шагов, но вдруг стала, потому что лосенок вдруг подогнул ноги и улегся на мягкой, покрытой листвой почве.

В то же время узкая голова Длиннобородого высунулась из опушки. Завидев стоящую лосиху, лось крупными шагами направился к ней.

Она не двинулась с места, только испуганно глянула на него большими темными глазами.

Длиннобородый, высоко подняв косматую голову, потрясая венцами рогов и встряхивая черной прядью своей бороды, уже подбегал к ней с гордой осанкой, танцуя на длинных и стройных ногах, упругих, как крепкие стальные пружины...

С этих пор Длиннобородый всюду ходил только с лосихой и лосенком. Лосиха больше не боялась и не убегала от страшного лося. Она знала, что он гораздо сильнее ее, но что и его сила, и его мощные рога, и его крепкие острые копыта будут защищать и ее, и ее лосенка от всех врагов.

Теперь она могла меньше бояться волков, теперь к ее чутью и тонкому слуху прибавилось еще тонкое чутье и слух Длиннобородого, и когда в полуденный час они стояли все трое в ольховнике журавлиного островка, она чувствовала себя гораздо безопаснее, чем раньше.

По ночам они выходили к озеру, чтобы покормиться кислой клюквой на торфянике и, одетые белым туманом, подолгу простаивали у воды, прислушиваясь к таинственным ночным голосам.

Прошло несколько дней. Семья лосей прочно поселилась среди лесистого болота. Жидкие топи берегли их покой.

Однажды в утренний час Длиннобородый, лосиха и тонконогий лосенок мирно дремали у края торфяного болота.

Неожиданно чуткое ухо Длиннобородого уловило неясный шум, показавшийся ему подозрительным.

Длиннобородый весь встрепенулся, пригнул голову к земле, опять поднял ее кверху, переступил несколько шагов и замер на месте в немом ожидании.

Шум приближался все больше, уже слышен был хруст валежника и шелест сухой листвы.

Еще мгновенье, и глухой, отрывистый голос лося послышался оттуда и гулко раскатился в воздухе. Длиннобородый ступил вперед и ответил ему вызывающим, яростным ревом. Вытянувшись всем телом вперед, он дрожал от напряжения каждым мускулом, каждым суставом.

Вновь шелохнулись сучья, зашуршали упавшие листья, и навстречу ему вышел огромный Широкорогий лось, с глазами, налитыми кровью, с белой пеной у губ и гневно вставшею на загривке шерстью.

Теперь это были два смертельных врага.

Теперь наступила пора, когда два рогатых лося не могли видеть друг друга без того, чтобы не помериться силами и не завязать друг с другом ожесточенного поединка.