Богумил Ржига - Адам и Отька

- А на часы даже и не смотрите?

- Только как на механизмы, я их очень люблю и могу ими заниматься целыми днями. Но знать, сколько времени, мне не надо. Меня это не интересует.

- Значит, и время у вас бежит медленно.

- Да, времени у меня хватает.

- Ну, очень хорошо, - смеётся Отка. - Значит, мы вас не задерживаем.

- Да, сейчас ни у кого нет времени на детей, только у меня есть. Но вот у меня нет детей.

Пан Венцл улыбается, по нему никак не видно, чтобы он отвык от детей.

- А как же мы?

- Но вы-то здесь всего на несколько дней.

- А почему всё-таки вы не хотите зайти к нам?

- Потому что пани Сукова меня не любит.

- А её нет дома.

- Именно потому и нельзя, что её нет дома. Если бы она была дома, я бы охотно пришёл.

Дети не понимают; почему пан Венцл такой упрямый, но долго об этом не раздумывают, не ломают голову. Отка вспоминает, что она ещё хотела потрогать разрисованный маятник. Она теперь дотрагивается до него и долго потом смотрит на свой палец. А Адама интересуют часы, похожие на куранты. Эти часы показывают не только часы и минуты, не только секунды, но и весь календарь, определяя каждый день. Показывают восход и заход солнца и даже определяют положение луны. Детям даже кажется, что пан Венцл вовсе и не часовщик, а звездочёт или астроном.

34

В десять дети стараются уснуть, но это им плохо удаётся. Отка почему-то время от времени дрожит, а у Адама засыпают руки, ноги, засыпает и живот, и грудь, и плечи, а голова никак не хочет уснуть. Он никак не может забыть о сегодняшней драке! Какую же великую ошибку он совершил, когда не наступил ногами на грудь Шары!

- Мне как-то холодно, - жалуется Отка.

- Тебе вовсе не холодно, просто ты тоскуешь.

- А ты что-нибудь расскажи, может, я и согреюсь.

- Вспоминай, если хочешь, вместе со мной о Ежке.

- Ладно, давай.

- Вот это противник! Он никогда за спиной обо мне ничего плохого не говорит. Обзывает только, когда мы встречаемся.

- А как он тебя подкарауливает! Но, правда, кричит, когда собирается камнями бросаться. Чтоб ты спрятался!

- Он дерётся только честно. И ни разу не напал на меня сзади, ни разу не подставил мне ножку.

- А потом вам всегда обоим попадало: Ежке от пана Альтмана, а тебе от нашего отца.

- Вот именно. Поэтому мы и не забываемся, - говорит Адам и чувствует, что так оно и есть на самом деле.

Ежка Альтман - противник для него совершенно ясный. Адам его хорошо знает и понимает, чего можно от него ждать. А потому испытывает к нему даже что-то вроде симпатии, хотя ему всё время приходится за ним следить и думать, как бы в чём не промазать. Как бы тот его не опередил в этом состязании силы. Шара же для него совершенно непонятен. Адам не знает ни его характера, ни его друзей. Не знает даже, есть ли у него отец? В общем, он ничего не знает про Шару. Есть ли вообще кто-нибудь, кого он должен слушаться? Поэтому он должен быть готовым ко всему - и к честной драке, и к коварству. Вот Адам и не может уснуть. И ему очень хочется домой. Он чувствует себя здесь чужим.

- Адам! - зовёт опять Отка.

- Чего тебе?

- Знаешь, о чём я думаю?

- Нет.

- Тётя поехала за ребёночком на Мораву, правда?

- Да, она же нам об этом сказала.

- А мы с тобой тоже с Моравы?

- Да ты что! Мы из нашей деревни.

- А ты откуда знаешь?

- Я помню, как ты народилась. Очень хорошо помню! - Ну, я рада. А как ты народился, тоже помнишь?

- Про себя нет.

- Ну вот видишь!

- Но мне даже и в голову не приходило, что я с Моравы.

- Всё может быть. У тебя светлые волосы, а у меня нет.

- Ну, мы дома спросим.

- Правда, - Отка уже зевает, - придётся дома спросить.

35

Утро дети почти проспали. И просыпались они медленно. Где они? В Выкане? В Праге? Если бы они были на Выкане, то их встречало бы свежее утро, роса, а в Праге в окно светит только солнце. Кто знает, бывает ли когда-нибудь в Праге роса? Чтобы убрать постели, ребята выдумывают игру. Они говорят себе, что диваны - это огромные черепахи, которые задыхаются под одеялами. Громко крича, они сбрасывают их и убирают. Черепахи освобождены! Отка сразу же превращается в укротительницу. Вот она оживляет кресло, и оно становится львом. Оживляет ковёр, и он летит, как цапля, оживляет стеллажи с книгами, и вот перед нами слон, который любит читать, стул превращается в собаку, африканская маска и египетский бюст ещё во что-то. Дети вдруг замечают обстановку в квартире, а раньше они не обращали на неё никакого внимания. Теперь всё кажется им живым.

- Ну, вот мы уже всё и прибрали, - смеётся Отка.