Борис Шергин - По уставу

Борис Викторович Шергин

По уставу

Лодья шла вдоль Новой Земли. Для осеннего времени торопилась в русскую сторону. От напрасного ветра зашли на отстой в пустую губицу. Любопытный детинка пошел в берег. Усмотрел, далеко или близко, избушку. Толкнул дверь - у порога нагое тело. Давно кого-то не стало. А уж слышно, что с лодьи трубят в рог. Значит, припала поветерь, детине надо спешить. Он сдернул с себя все, до последней рубахи, обрядил безвестного товарища, положил на лавку, накрыл лицо платочком, доброчестно простился и, сам нагой до последней нитки, в одних бахилах, побежал к лодье.

Кормщик говорит:

- Ты по уставу сделал. Теперь бы надо нам сходить его похоронить, но не терпит время. Надо подыматься на Русь.

Лодью задержали непогоды у Вайгацких берегов. Здесь она озимовала.

Сказанный детина к весне занемог. Онемело тело, отнялись ноги, напала тоска. Написано было последнее прощанье родным. Тяжко было ночами: все спят, все молчат, только сальница горит-потрескивает, озаряя черный потолок.

Больной спустил ноги на пол, встать не может. И видит, сквозь слезы: отворилась дверь, входит незнаемый человек, спрашивает больного:

- Что плачешь?

- Ноги не служат.

Незнакомый взял больного за руку:

- Встань!

Больной встал, дивяся.

- Обопрись на меня. Походи по избе.

Обнявшись, они и к двери сходили и в большой угол прошлись.

Неведомый человек встал в огню и говорит:

- Теперь иди ко мне один.

Дивясь и ужасаясь, детина шатнул к человеку твердым шагом:

- Кто ты, доброхот мой? Откуда ты? Незнаемый человек говорит:

- Ужели ты меня не узнаешь? Посмотри: чья на мне рубаха, чей кафтанец, чей держу в руке платочек? Детина всмотрелся и ужаснулся:

- Мой плат, мой кафтанец... Человек говорит:

- Я и есть тот самый пропащий промысловщик из Пустой Губы, костье которого ты прибрал, одел, опрятал. Ты совершил устав, забытого товарища помиловал. За это я пришел помиловать тебя. А кормщику скажи -он морскую заповедь переступил, не схоронил меня. То и задержали лодью непогоды.