Олег Болтогаев - Ути - ути

Олег Болтогаев

Ути - ути

Мне повезло.

Мама принесла яйцо именно тогда, когда это было нужно.

- Смотри внимательно, - сказала она мне и осторожно положила яйцо на стол.

Я подошел и стал смотреть.

Мне было десять лет и я был большой непоседа.

Но тут я, не шевелясь, простоял у стола больше часа.

Зато я все видел.

Внутри яйца кто-то возился. От этого оно слегка покачивалось.

Потом, странное дело, на поверхности яйца появилась небольшая трещинка.

Там, внутри яйца, шла какая-то борьба и его обитатель явно стремился наружу.

Я хотел помочь, отковырнуть кусочек скорлупки, но мама запретила мне это делать. Мы общались тихим шепотом. Чтоб не поддаться искусу, я заложил руки за спину и сцепил их там крепким замком.

Так я и стоял.

И вдруг довольно большой кусочек скорлупы откололся и на мгновение показался бледно-желтый кончик широкого клюва. Показался и исчез.

Внутри яйца снова произошло движение.

В дырочку на скорлупе было видно что-то желтое, а потом это желтое исчезло, но теперь я увидел другое. Изнутри яйца, через дырочку на меня внимательно смотрел блестящий черный глаз.

Посмотрел-посмотрел и исчез.

Вероятно тот, кто был внутри, решил, что здесь, вне яйца, жизнь полна опасностей. А потому перестал крушить скорлупку.

Я вопросительно посмотрел на маму.

- Он просто устал, - прошептала она.

Теперь было ясно.

"Он" - это утенок, который вот-вот должен был появиться на свет.

Я терпеливо ждал. И почти не дышал.

Наконец, из дырочки снова появился клюв и стал проламывать скорлупу. Теперь дело пошло веселее. Я снова хотел помочь, но сдержался. И вот дыра стала такой, что я едва не вскрикнул от радости.

Еще бы.

Голова утенка высунулась наружу.

Прошло еще немного времени и он, мокрый и маленький, вылез из своей тесной обители и прилег на полотенце. Он обсыхал.

Затем он встал на свои смешные перепончатые лапки.

Мы с мамой осторожно взяли полотенце и, завернув утенка, отнесли его к рыжей квочке, которой было поручено высиживать наших утят.

Из-под ее крыла выглядывала еще одна утиная голова. В течение дня все восемь утят появились на свет божий. Все они были желтыми, пушистыми и очень забавными. Мы кормили их толчеными яйцами и чем-то еще, чем-то таким, что мне не запомнилось.

Очень скоро мама-квочка вывела их гулять. В отличие от цыплят утята не могли быстро бегать и, смешно переваливаясь с боку на бок, едва поспешали за своей приемной мамашей, которая, похоже, недоумевала, почему ее детки получились такими неуклюжими.

Чтоб утятам жилось радостнее, мы вкопали в землю тазик и налили в него воды. Никакого приглашения мы не делали. Все восемь представителей утиного племени радостно плюхнулись в воду, заполнив тазик своими желтыми телами.

Они были словно игрушечные.

Несчастная квочка была в растерянности.

Она стояла рядом с тазиком м всячески объясняла своим чудаковатым детям, что находиться в воде смертельно опасно. Но утята не слушали ее. Они радостно окунались в воду и о чем-то весело переговаривались между собой.

Бедная квочка!

Знала бы она, какое жуткое испытание придется пережить ей через две недели.

Дело в том, что дом наш стоял на берегу речки. До нее было рукой подать.

И утята учуяли воду. Большую воду.

И природа взяла свое.

Они двинулись к речке.

Для них это было тяжеловато, потому что для того, чтобы оказаться на берегу, необходимо было преодолеть довольно крутой спуск. Но они его преодолели.

Квочка пошла с ними, видимо, наивно полагая, что сможет на берегу накормить своих странных отпрысков мелкими улитками. И действительно, почти час утята жадно лопали улиток, но при этом они подходили все ближе и ближе к воде.

Квочке не нравилась близость водной стихии и она всячески отговаривала утят от столь неприятного, гиблого места. Видимо, она пыталась объяснить им, что лучше отойти от воды подальше.

Но она не была понята.

Увлекаемые чем-то более сильным, чем вопли приемной матушки, утята полезли в речку. Квочка была в ужасе. Она бегала вдоль берега и тревожно квохтала.

Но утята, оказавшись в своей стихии, не обращали внимания на стенания той, которая, забыв себя, старательно высиживала их целых три недели.

Начиная с этого дня, едва выйдя из своего сарайчика, утята подходили к калитке, за которой была дорожка к речке и, тихонько переговариваясь на своем утином языке, терпеливо ожидали, когда им откроют калитку.