Анна Савиных - Легенды о короле Артуре

Леди ввела сэра Ланселота в просторный зал, куда тотчас вошли двенадцать монахинь, ведя с собой юношу несравненной красоты. Рыцарь Круглого стола никогда ещё не видел столь прекрасного отрока: был он высок и строен, с золотистыми кудрями, а голубые глаза его были чисты и прозрачны, как у невинного младенца.

— Вот, — сказала дама, — добрые монахини воспитали это дитя и научили его всему, что полагается знать благородному юноше. Теперь они просят вас посвятить его в рыцари, ибо нет в мире человека, из чьих рук почётнее было бы принять это звание. Этого молодого человека зовут Галахад.

Сэр Ланселот обернулся к юноше:

— Сам ли ты желаешь принять от меня рыцарское звание?

— Истинно так, — ответил Галахад.

И в тот же день, после церковной службы, сэр Ланселот произвёл должным образом Галахада в рыцари, а затем пригласил поехать с ним вместе в Камелот: юноша пришёлся ему по сердцу. Однако молодой человек учтиво отказался:

— Нельзя мне явиться к королю раньше срока.

Ланселот вернулся в Камелот один и прибыл как раз к началу великого пира, который король Артур всегда устраивал на Пятидесятницу. Как известно, король никогда не садился за праздничный стол, не увидев или не услышав прежде о каком-нибудь чудесном приключении. И вот, когда все собрались в ожидании, в зал вошёл слуга и, преклонив колени перед троном, сказал:

— Сир, посмотрите — по реке плывёт глыба красного мрамора, а из неё торчит меч, и рукоять этого оружия украшена драгоценными каменьями.

Король и все рыцари подошли к окну и увидели всё в точности, как сказал слуга.

Они даже разглядели слова, вырезанные на мече: «Вытащить меня сможет лишь тот, кому мне предназначено служить, и будет это лучший рыцарь на свете».

Все стали просить Ланселота вытащить меч, но тот отказался, объяснив, что не для него оружие предназначено. Тогда король призвал лучших своих рыцарей, среди которых были Гавейн и Гарет, попытать счастья. Но никто не смог вытащить меч из красной глыбы.

Рыцари вернулись за круглый стол, гадая, какие ещё чудеса их ожидают сегодня. И как обычно, все сиденья за столом были заняты, лишь Гибельное место оставалось пустым. Но только приступили к праздничной трапезе, как дверь в зал отворилась, и вошёл седобородый старец в белых одеждах. Он держал за руку юного сэра Галахада. Тот был в красных доспехах, а на боку его висели пустые ножны.

Вошел старец, держа за руку юного Галахада

Старик поклонился королю и сказал:

— Сир, я привёл к вам юного рыцаря. Он благородного и древнего рода и совершит множество чудес, о каких вы и помыслить не можете.

Артура обрадовали эти слова, и он сердечно приветствовал гостей. Но тут случилась удивительная вещь: старик, нимало не раздумывая, подвёл сэра Галахада к Гибельному сиденью и велел ему сесть. Юноша так и сделал, и никакого вреда ему это не принесло, а ведь в прежние годы тот, кто пытался занять это место, падал замертво, словно молнией поражённый. Через несколько мгновений на Гибельном сиденье появилась надпись: «Это место благородного рыцаря сэра Галахада». Все изумились, и по залу прошёл шёпот: «Вот рыцарь, который добудет Святой Грааль».

Многие рыцари Круглого стола пытались найти Святой Грааль. Из этой священной чаши сам Спаситель и апостолы пили во время Тайной вечери. По преданию, Святой Грааль привёз в Британию Иосиф Аримафейский. Однако из-за грехов человеческих чаша скрылась от людских взоров и являлась лишь изредка. Увидеть её мог лишь человек, чьё сердце не запятнано грехом. Оставив королевский двор, славные рыцари отправлялись в далёкие края на поиски Святого Грааля, но их надежды разыскать священную чашу были тщетны.

Появление в Камелоте Галахада, а уж тем более место, которое занял он за Круглым столом, произвели неизгладимое впечатление на короля Артура. После пира монарх спустился вместе с рыцарем к реке и показал тому плавающий камень с мечом.

— Сир, — воскликнул Галахад, — я уверен, этот меч предназначен именно мне. Ведь у меня пока нет оружия, лишь пустые ножны.

С этими словами юный рыцарь сбежал к воде и, протянув руку, без усилий вытащил меч. Оружие подошло к его ножнам, будто те специально были сделаны для него.