Алексей Олейников - Велькино детство

Но была у деда с бабушкой и дача – кусок пахотной земли, который отвёл им колхоз. Там никто не ставил домики и не жил, как городские, а просто сажали скучную картошку, тыквы, кабачки, подсолнухи, арбузы. Посреди дачи торчало пугало – палка с консервными банками. Оно грустно болтало изодранными рукавами старенькой бабушкиной ночнушки и чуть позвякивало жестянками на ветру – общаясь с такими же печальными соседями на других участках. Вороны обычно любили отдыхать на нём, обозревая окрестности: не идёт ли какой человек?

Периодически дед с бабушкой выезжали туда – прополоть картошку и поглядеть, не случилось ли чего. Вельке же и его двоюродному брату Витьке приходилось исполнять трудовую повинность.

В тот день они тоже собрались на дачу. Вельке совершенно туда не хотелось, тем более что они с Витькой только что смастерили отличные луки из двух ветвей ореха и толстой лесы и пять штук стрел из обструганного штакетника, и им не терпелось всё это испытать.

– Куриные перья – это, конечно, не то, – говорил Велька с сожалением, распиливая вдоль кургузое перо лезвием из дедовской бритвы. – Надо бы маховое перо из крыла дикого гуся или хотя бы ястреба-тетеревятника. Ты откуда их взял, Витька? Из подушки?

– Иди ты, – обиделся Витька. – В курятнике у петуха добыл. Вот, видишь? – он гордо продемонстрировал расцарапанную руку. – А знаешь, как этот гад клюётся? А гусиные перья сам доставай. Вон, у бабы Нюры целое стадо гусиное. Но туда я бы только с автоматом сунулся – защиплют насмерть.

– Настоящий индеец не пользуется оружием белых, – назидательно пробормотал Велька, приматывая ниткой половинки пера к древку стрелы. – Настоящий индеец может вырвать перо из хвоста орла так, что тот и не заметит.

– Ага, как же! Иди попробуй, – скептически отозвался Витька, кивая в сторону двора бабы Нюры.

– Молчи, бледнолицый! – Велька перевернул стрелу, и на солнце грозно блеснул наконечник – гвоздь, вставленный в расщеплённый конец древка и крепко замотанный изолентой. – Где колчан?

Колчан был особой гордостью Вельки. Он сам выкроил и сшил его по рисункам из книжек про индейцев. В той же книжке советовали взять для колчана выделанную кожу молодого оленя, но у Вельки была только обивка старого мотоциклетного сиденья. Дед на мотоцикле уж лет десять как не ездил, и тот пылился в сарае, поэтому Велька резонно рассудил, что сиденье никому уже не понадобится. К тому же цвет обивки был самый подходящий – светло-коричневый, примерно как выделанная кожа молодого оленя, как её себе Велька представлял.

Он вырезал две половинки колчана, сшил их крупными стежками двойной красной ниткой, приделал перевязь, чтобы вешать колчан через плечо, и даже раскрасил фломастером индейскими узорами, точь-в-точь как в книжке.

Оставалось только доделать стрелы, и можно было смело отправляться на охоту или вставать на тропу войны. Но проходящая мимо бабушка сказала: «Едем на дачу» – и все планы рухнули. Томагавк войны так и остался закопанным.

– Да, на дачу, – Велька уныло подёргал тетиву лука, и та басовито загудела. Ну чего там делать? По подсолнухам пулять?

Витька только молча вздохнул и аккуратно собрал стрелы, которые рассыпал Велька в раздражении.

Первый раз Вельке не хотелось ехать на бричке. Когда дед пригнал её к дому, Велька залез и молча устроился в углу, на мешках, даже уступив Витьке право поуправлять Мальчиком.

А сам надулся и развернулся спиной вперёд, хоть таким образом протестуя против дачи.

Поначалу он сидел и глядел, как уплывают назад их дом, улица, затем село, но потом обнаружил в одном из мешков месторождение фасоли.

Глянцевые, блестящие на солнце, как рыцарские панцири, фасолинки Вельку сразу заинтересовали. К тому же их было много, и все они были разноцветные: красные, белые, чёрные, крапчатые. Большие и маленькие. Велька принялся их раскладывать на мешке, сортировать и строить шеренгами по размеру, а затем бросил в бой друг на друга разноцветные армады. Много пролилось фасолевой крови, и великие победы были одержаны на холщовом поле битвы. Поверженных фасолевых воинов Велька отправлял в стремительный полёт с борта телеги или прямиком в тёплое небо, пересечённое ветвями акаций и вязов.

Когда они подъехали к даче, фасолевое войско изрядно поредело: самые слабые, мелкие и дефектные были казнены недрогнувшей Велькиной рукой. Оставшаяся горстка была так хороша – как на подбор, что Велька даже и не знал, что с ними дальше сделать.