Фредерик Марриет - Дети Нового леса

Якоб, однако, об этом ничего не знал. Впрочем, для крайней тревоги ему было вполне достаточно и подслушанного в лесу. Он понял, что Арнвуд сегодня ночью сожгут и никто помешать злодеям не сможет, а значит, надо как можно скорее увести оттуда семью полковника. Счастье еще, что ему с Божьей помощью удалось узнать о коварном плане. Он спешил, насколько был в силах. Достигнув собственного жилища, Якоб спрятал ружье, оседлал крепкого своего лесного конька и поспешил к дому Беверли. Спустя два часа он поравнялся с дверями усадьбы. Пробило три пополудни, а так как стоял ноябрь, до наступления темноты оставалось недолго. «Ох, тяжело мне придется со старой леди, – звоня в дверной колокольчик, подумал Якоб. – К ней хоть всю армию Кромвеля приведи, все равно не встанет из кресла. Ну да посмотрим».

Прежде чем Якоб предстанет перед мисс Джудит Вилльерс, я должен вам рассказать, как в это время обстояли дела в Арнвуде. Из многочисленного отряда мужчин, раньше служивших там, ныне остался единственный. Другие ушли за хозяином на войну, и так как никто из них не вернулся, можно предположить, что они разделили его судьбу. Ныне обслуга в доме исчерпывалась уже упомянутым выше слугой да тремя служанками, и у мисс Вилльерс имелись веские основания не увеличивать столь скромный штат. Рента от арендаторов поступала к ней крайне нерегулярно и в очень малых количествах, ибо иные из них выплачивали ее теперь лишь частично, прочие же и вовсе не утруждали себя платежами. Логика их была такова: раз Парламент, стоящий теперь во главе страны, собирается конфисковать у прежних владельцев всю собственность, то нет смысла тратиться на хозяев, которые уже вроде и не хозяева. Тем более вполне может случиться, что те, кому перейдут эти земли, потребуют выплаты ренты по новой. Из-за подобного положения дел мисс Вилльерс едва сводила концы с концами. И хоть ни разу она не пожаловалась Якобу Армитиджу, весьма часто та оленина, которую он ей доставлял, была единственным мясом у них в кладовке.

Одна из служанок готовила, вторая убирала дом, третья обихаживала мисс Вилльерс. Детьми никто персонально не занимался, и они большей частью оказывались предоставлены сами себе. В доме раньше был капеллан, но он взял расчет еще до кончины миссис Беверли. Место его с той поры никто новый не занял, да и ему в течение последних месяцев службы ничего не платили. Иными словами, имение все сильнее приходило в упадок, а мисс Джудит Вилльерс, целые дни проводя в своем кресле, ждала, что придет со дня на день письмо от родных с приглашением ей и сиротам переселиться к ним. Однако оно так и не приходило, что и неудивительно, учитывая творящееся в стране.

Старшему из сирот было между тринадцатью и четырнадцатью, его брату Хамфри – двенадцать, их сестре Элис – одиннадцать, а младшей, Эдит, всего лишь восемь. Уж много месяцев они жили практически без пригляда и без наставников. Круг их общения ограничивался слугой Бенджамином и Якобом Армитиджем, который старался проводить с ними все свободное время. Если от старого егеря они могли научиться чему-то полезному, то Бенджамин был, прямо скажем, ума совсем небольшого и в основном служил им источником развлечений. Служанкам на девочек попросту не хватало времени. Одна была полностью занята работой на требовательную и педантичную мисс Джудит, у двух других тоже занятий накапливалось более чем достаточно, так как из-за отсутствия в доме денег им все приходилось делать своими руками. Почти беспризорные дети стали шумными и неуправляемыми, и даже девочки превратились в отъявленных сорванцов. По этой причине мисс Джудит старалась пореже пускать их в собственные апартаменты, лишь раз в день обязательно посылая служанку за ними, чтобы удостовериться, что они в порядке, и затем немедленно выставить их из комнаты. В остальном пожилая мисс на их свободу не посягала. Но, как говорится, нет худа без добра. Предоставленные самим себе, эти четверо стали смелыми и независимыми. А долгие игры на свежем воздухе укрепили их здоровье и подготовили к тем изменениям, что столь скоро их ожидали.

– Бенджамин, – обратился Якоб к слуге, едва тот открыл ему дверь. – Мне нужно немедля поговорить с пожилой леди.

– А оленину принес? – тут же с ухмылкой полюбопытствовал тот. – Без нее она вряд ли тебе обрадуется.

– Не принес, – покачал головой старый егерь. – Но у меня к ней имеется важное дело и безотлагательное. Так что пошли-ка к ней поживее с докладом Агату.