Майкл Бонд: Медвежонок по имени Паддингтон

– Не станешь же ты её есть, лапушка, – сказала она ласково и погладила медвежонка. – Она где только не валялась!

Паддингтон так сильно хотел есть, что ему в общем-то было всё равно, где она валялась, но он из вежливости промолчал.

– Ну, Паддингтон, – сказал мистер Браун, ставя на стол две чашки, от которых шёл пар, и целую тарелку пирожных, – что ты на это скажешь?

У Паддингтона засверкали глаза.

– Ух ты! Огромное спасибо! – воскликнул он, а потом с сомнением покосился на чай. – Только из чашки очень трудно пить. У меня всегда или голова застревает, или шляпа падает в чай, и он делается невкусным…

Мистер Браун подумал и нашёл выход:

– Тогда дай пока свою шляпу мне, а чай я налью в блюдечко. Это, вообще-то, не принято в приличном обществе, но полагаю, на первый раз нас простят.

Паддингтон снял шляпу и аккуратно положил на столик, а мистер Браун налил ему чай в блюдце. Медвежонок не сводил глаз с пирожных, особенно с того, которое мистер Браун положил на его тарелочку, – очень большого, с кремом и вареньем.

– Ешь, Паддингтон, – любезно предложил мистер Браун. – К сожалению, пирожных с мармеладом у них не было, но это дело наживное.

– Я очень рад, что эмигрировал, – заявил Паддингтон, дотянулся до тарелочки и придвинул её поближе. – Как вы думаете, ничего, если я встану на стол?

Прежде чем мистер Браун успел ответить, он взобрался на стол и решительно ухватил правой лапой своё пирожное. Пирожное было громадное – самое большое и липкое из всех, что продавались в буфете. В мгновение ока почти весь крем оказался у Паддингтона на мордочке. Вокруг начали шушукаться и подталкивать друг друга локтями. Мистер Браун очень жалел, что не выбрал простую булочку, без крема, но он пока ещё плохо разбирался в медвежьих повадках. Он помешал чай и принялся смотреть в окно, словно всю жизнь только тем и занимался, что пил с медведями чай на Паддингтонском вокзале.

– Генри!

Голос жены немедленно вернул мистера Брауна на землю. Он вздрогнул.

– Генри, что ты натворил с несчастным мишуткой? Ты только посмотри на него! Он весь перемазался кремом и вареньем!

Мистер Браун от растерянности вскочил.

– Он, кажется, очень проголодался, – стал он оправдываться.

Миссис Браун повернулась к дочери:

– Вот так всегда, стоит мне на пять минут оставить твоего отца без присмотра.

Джуди от восторга захлопала в ладоши:

– Ой, папа, а он правда будет жить у нас?

– Если он будет жить у нас, – заявила миссис Браун, – я больше ни за что не доверю его твоему папочке. Полюбуйся, на что он похож!

Паддингтон слишком увлёкся пирожным и совсем не замечал, что происходит вокруг, но вдруг до него дошло, что разговор идёт о нём. Он поднял глаза и увидел, что рядом с миссис Браун стоит и улыбается голубоглазая девочка с длинными белокурыми волосами. Паддингтон вскочил, чтобы приподнять шляпу, но второпях поскользнулся в лужице клубничного варенья, которая неизвестно каким образом появилась на стеклянном столике. На мгновение ему показалось, что всё вокруг перевернулось вверх тормашками. Он отчаянно замахал лапами и, прежде чем его успели подхватить, плюхнулся в своё блюдце с чаем. Впрочем, вскочил Паддингтон даже быстрее, чем сел, потому что чай ещё не успел остыть. И тут же угодил задней лапой в чашку мистера Брауна.

Джуди запрокинула голову и расхохоталась так, что слёзы выступили на глазах.

– Мама, до чего же он смешной! – воскликнула она.

Паддингтон не видел в этом ничего смешного. Он стоял одной лапой на столе, другой в чашке мистера Брауна. Вся его мордочка была перемазана кремом, а с левого уха стекала струйка клубничного варенья.

– Кто бы подумал, что можно натворить такое всего с одним пирожным, – подивилась миссис Браун.

Мистер Браун кашлянул. Ему очень не понравилось, как смотрит на них официантка.

– Пожалуй, нам пора, – проговорил он. – Пойду поищу такси.

Он подхватил вещички Джуди и поскорее вышел.

Паддингтон осторожно слез со стола, бросил прощальный взгляд на липкие развалины пирожного и спрыгнул на пол.

Джуди взяла его за лапу.

– Ну, пошли, Паддингтон. Сейчас приедем домой и немедленно устроим тебе горячую ванну. А потом ты мне всё-всё-всё расскажешь про Южную Америку. У тебя, наверное, было столько замечательных приключений!