Джулия Грин - Однажды снежной ночью… (сборник)

Мальчик медленно шагнул ближе – Кайя дрожала. Он присел и заговорил с ней на странном человеческом языке. Протянул к ней руку. Она не шевельнулась. Можно ли ему доверять?

Мальчик ушёл в большой человекодом. Вернулся уже с мясом. И пахло оно восхитительно.

Мальчик бросил ей маленький кусочек. Рот у Кайи наполнился слюной, но она аккуратно подняла его зубами. Она отнесёт его домой, Туаку. Если сумеет найти дорогу…

Мальчик отошёл от Кайи и бросил ещё кусочек мяса на снег.

Пристально наблюдая за ним, готовая убежать, если он приблизится, Кайя поползла вперёд. Теперь, зная, что есть ещё, она проглотила первый кусочек. Схватила следующий, огляделась, надеясь на добавку. Остальные она прибережёт для братишки.

Мальчик был уже далеко, но в снегу лежали кусочки мяса.

«Он хочет, чтобы я за ним пошла», – подумала Кайя.

Но зачем? Она не была уверена, но он никогда не пытался причинить ей вреда, когда наблюдал у норы. Осторожно она кралась за ним, подбирая мясо на ходу.

Вскоре они были далеко от человекодомов за краем света. Кайя была этому рада, хотя и хотела бы знать, куда мальчик направляется. Внезапно её нос дёрнулся, и глаза засветились от радости. Дом! Она почуяла дом!

Когда она бросилась вперёд, мальчик улыбнулся. Он наблюдал, пока она не добралась до норы и не принялась раскапывать снег. Потом отвернулся и поспешил прочь.

Кайя копала очень быстро и вскоре обнаружила вход. Она пронеслась по лазу, разбудила мать и Туака и положила перед ними мясо.

– Еда! – тявкнул Туак.

– Кайя, откуда это? – спросила мать изумлённо.

– Сначала поедим, – сказала Кайя. – А потом я расскажу вам мою историю.

И что это была за история! Она прошла весь путь за край света и невредимая вернулась домой.

Когда они поели, Кайя с нежностью прижалась к матери, а Туак лёг рядом.

Кайя счастливо вздохнула:

– Однажды, снежной ночью…

Гарольд высунул голову из клетки и оглядел комнату Фредди.

– О! Воздух сегодня прохладный! – Его передёрнуло. – Пойду-ка назад в постель.

Он забрался обратно в уютное тепло панциря. Приближался долгий зимний сон. Вскоре он погрузился в неясное состояние между сном и бодрствованием. Мысли его были приятными, о листьях одуванчика, когда он вдруг услышал:

– А на Рождество выпадет снег?

Гарольд знал этот голос. Это был Фредди. Сейчас его было хорошо видно – Фредди стоял на пороге и разговаривал с мамой. Гарольд понадеялся, что мальчик несёт ему завтрак.

– Если снег и пойдёт, Гарольд его не увидит, – сказал Фредди.

– Не думаю, что ему бы он понравился, – заметила мама. – Ты приготовил коробку? – зашла она в комнату. – Хорошо бы устроить его до ночных фейерверков. Мы же всегда укладываем его спать в Ночь Гая Фокса, разве нет?

«Так пришло время спячки! – подумал Гарольд. – Я чувствовал, что приближаются холода».

– Да, – ответил Фредди. – Вот коробка.

Гарольд слегка высунул голову, чтобы понаблюдать за тем, как Фредди ставит его коробку рядом с клеткой.

– Я напихал в неё нарезанной бумаги, и листьев, и всякого такого. Смотри!

– Молодец, – похвалила мама.

Гарольд втянул шею и улыбнулся, прислушиваясь к приятным звукам, с которыми ему готовили уютную зимнюю постель.

– Мам? – сказал Фредди. – А почему Борис не впадает в спячку?

Мама рассмеялась.

– Потому что Борис – кот! Кошки не спят зимой.

«Не спят, – подумал Гарольд. – Но проводят во сне большую часть жизни. Пока не гоняются за мной…»

Это была ещё одна весомая причина впасть в спячку – несколько месяцев без Бориса точно нельзя было упустить.

Теперь, когда Гарольд то погружался в сон, то выплывал из него, голоса наверху уходили на задний план, превращались в гул.

В какой-то миг он ощутил, как отрывается от земли, и подумал, что, возможно, летит. А потом зевнул и устроился поудобнее. Усталость, наконец, одолела его.