Джейсон Сигел - Ночные кошмары!

– Не забудь рассказать ему, что шимпанзе – не простые обезьяны, а человекообразные ! – пробурчал Алфи.

Иногда Алфи бывал таким занудой!

– Ну да, а знаешь, что человекообразные обезьяны делают с людьми, которые их бесят? Они бросают в них огромную горсть своего…

Прежде чем Чарли успел договорить, Пейдж зажала ему рот ладонью.

– Стоп-стоп-стоп! – повторяла она, пока Рокко и Алфи убегали по коридору. – Успокойся, Чарли, ну. И даже не думай сказать что-нибудь гадкое мне .

Чарли знал, что не скажет. Неважно, насколько плохо шли дела или как ужасно он себя чувствовал. Пейдж бывала надоедливой и любила покомандовать, но он был перед ней в таком долгу, что никогда не посмел бы нагрубить ей. Несколько месяцев подряд после смерти мамы Пейдж каждый день приходила к Чарли, когда заканчивались уроки. Она не заставляла его разговаривать и не тащила на улицу – просто была рядом. И это ее присутствие здорово все меняло.

– Договорились?

Чарли молча кивнул.

– Знаешь, Алфи ведь прав. Это уже серьезно. Почему ты не спишь по ночам?

Пейдж наконец убрала руку с его рта, но Чарли уже позабыл вопрос. Путь в спортзал лежал мимо библиотеки. Дверь туда была распахнута, на цветастом коврике посреди переполненной комнаты сидела группка третьеклашек. Мальчики и девочки словно воды в рот набрали. Даже Ганс и Франц, библиотечные белые кролики, казалось, навострили уши в своей клетке.

Чарли услыхал голос брата и заметил Джека в середине группки – тот что-то громко читал с листка бумаги. На обратной стороне виднелся рисунок Шарлотты, который Джек стащил. И никому – даже миссис Расселл, строгому главному библиотекарю, – не было, казалось, никакого дела до того, что восьмилетний брат Чарли одет в наряд Капитана америка.

« Ночью, – читал Джек, – комната в башне никогда полностью не погружалась во тьму. Для теней, которым всегда нужно немного света, она была идеальна. Каждый вечер лунный и звездный свет проникали в окно и рисовали на стенах причудливые фигуры. Лотти жила у бабушки уже почти неделю, когда ей показалось, что одна из теней движется ».

Пейдж встала на цыпочки и заглянула Чарли через плечо. От ее волос всегда пахло земляничным шампунем. Чарли никогда не обращал особого внимания на этот аромат, но сейчас у него словно немного помутилось в голове.

– Что это он читает?

– Откуда я знаю, – ответил Чарли, опять раздражаясь. видно, это была часть Шарлоттиной истории. Чумачеха что, преследует его везде , куда бы он ни шел?

Джек тем временем продолжал читать.

– Похоже, всем интересно, – заметила Пейдж. – Посмотри на Джека – он просто звезда. И костюм мне нравится.

Чарли фыркнул, но вынужден был признать, что Джек и правда выглядит весьма интригующе. И где-то в глубине души он порадовался, что младший братик оправился от их утренней ссоры.

На запястье Пейдж запищали армейские часы.

– У нас ровно двадцать девять секунд, чтоб успеть на урок, – объявила девочка. – Но не думай, что разговор окончен, Чарли Лэрд. После физкультуры тебе придется объяснить, что с тобой такое происходит.

– Да это все, наверное, из-за погоды, – пробормотал Чарли, когда они направились к спортзалу.

– Неудивительно, – вздохнула Пейдж. – Каждое утро ведущий прогноза погоды обещает ясный солнечный день, но до вечера одна только морось.

На улице было так пасмурно, что разглядеть футбольный мяч удавалось с трудом, а мелкий дождь превратил поле в грязь, но тренер Ким полагал, что неблагоприятные погодные условия закаляют характер. лил ли дождь, сияло ли солнце – свои уроки он почти круглый год проводил под открытым небом.

Пейдж, Алфи, Рокко и Чарли стояли, дрожа, на краю футбольного поля, пока группка их одноклассников выстраивалась у переносных ворот.

– Ладно, Лэрд, план такой, – сказал Рокко, убедившись, что тренер не смотрит. – Я отвлекаю тренера Кима, а ты бежишь к детской площадке. Тот туннель на полосе препятствий достаточно длинный, как раз сможешь улечься. Поспи. Тебе это явно нужно. Да и нам тоже нужно, чтобы ты выспался.

Чарли больше не мог бороться со сном, и немного вздремнуть ему точно не повредит. Желудок при этой мысли подвело, но все остальное тело жаждало рискнуть.