Лемони Сникет - Тридцать три несчастья. Том 4. Занавес опускается

Чужая субмарина имела вид гигантского осьминога с громадным металлическим куполом вместо головы и двумя большущими иллюминаторами вместо глаз. У настоящего осьминога, разумеется, восемь ног, но у этого было гораздо больше. То, что на экране гидролокатора выглядело как ресницы, оказалось узкими металлическими трубками; они торчали из тела осьминога и шарили в воде, отчего к поверхности стремглав мчались тысячи пузырьков, как будто испугавшись подводного чудовища. Осьминог подплыл еще ближе, и все шестеро пассажиров «Квиквега» застыли как статуи, надеясь, что чужая лодка не обнаружит их. Странное судно подошло так близко, что внутри одного из глаз осьминога Бодлеры увидели неясную фигуру – высокую и тощую, и, хотя больше разглядеть ничего не удалось, они не сомневались, что у фигуры одна бровь вместо двух, грязные ногти вместо чистых и опрятных и вытатуированный на левой щиколотке глаз.

– Граф Олаф, – не удержавшись, шепнула Солнышко, и тут же фигура в иллюминаторе дернулась, как будто этот еле слышный шепот позволил засечь «Квиквег».

Выпустив новый фонтан пузырьков, осьминог подплыл еще ближе, и казалось, вот-вот одна из ног сейчас заскребет по наружной стенке «Квиквега». Бодлеры посмотрели вниз, на шлемы, которые оставили на полу, и заколебались – не пора ли их надеть, вдруг лодка развалится. Фиона схватила отчима за руку, но капитан Уиддершинс молча покачал головой и опять показал на экран. Глаз и буква «К» уже чуть не наехали друг на друга. Но не на это показывал капитан.

На экране появился третий объект, светящийся зеленым, еще крупнее двух первых: огромная изогнутая труба с маленьким кружком на конце ползла к центру экрана, словно змея. Но на змею она была не похожа. Маленький кружок точно влек за собой огромную изогнутую трубу в сторону «Квиквега» и перепуганной команды, и по мере приближения к глазу и букве «К» труба все больше выглядела как вопросительный знак. Бодлеры с ужасом взирали на этот новый объект, приближающийся к ним в зловещей тишине, и им чудилось, что вот-вот их поглотит тот самый вопрос, на который они все время ищут ответа.

Капитан Уиддершинс снова показал на иллюминатор, и дети увидели, как осьминог остановился, словно тоже заметил третью фигуру. Его щупальца заработали с бешеной скоростью, и он ретировался, иначе говоря, исчез из поля зрения глядевших в иллюминатор, удирая прочь от «Квиквега». Бодлеры молча смотрели на экран гидролокатора и следили за тем, как вопросительный знак гонится за светящимся зеленым глазом, пока оба объекта не исчезли с поля экрана и «Квиквег» не остался один. Шестеро пассажиров подождали еще минутку, а потом с облегчением перевели дух.

– Уплыл, – выдохнула Вайолет, – Граф Олаф нас не обнаружил.

– Я знал, что все обойдется. – Как всегда, Филу не изменил его оптимизм. – И вообще Олаф, возможно, был в хорошем настроении.

Бодлеры не стали объяснять ему, что у их врага хорошее настроение бывает только в тех случаях, когда ему удалось привести в исполнение один из своих коварных планов или когда громадное состояние, доставшееся Бодлерам, должно вот-вот оказаться в его неопрятных руках.

– Что произошло, отчим? – спросила Фиона. – Почему он удрал?

– Что это была за третья фигура на экране? – поинтересовалась Вайолет.

Капитан покачал головой:

– Нечто очень скверное. Может быть, похуже Олафа. Я же говорил вам, Бодлеры, существует зло, какого вам даже не вообразить.

– Нам и воображать не надо, – возразил Клаус. – Мы его только что видели на экране.

– Подумаешь, экран, – отозвался капитан. – Экран ведь просто оборудование, правда? Был такой философ, он говорил, что вся жизнь лишь игра теней. Люди просто сидят себе в пещере и наблюдают, как движутся тени на стене. Так точно! Тени чего-то более значительного, грандиозного, чем они сами. Так вот, этот экран служит для нас чем-то вроде стены в пещере, и он показывает нам отражения чего-то гораздо более могущественного и устрашающего.

– Не понимаю, – проговорила Фиона.

– Я и не хочу, чтобы ты понимала. – Капитан обнял ее за плечи. – Потому и не говорю тебе, чем так важна сахарница. В этом мире водятся тайны такие ужасные, что юным существам лучше их не знать, даже когда тайны подступают все ближе! Так точно! Как бы то ни было, я хочу есть! Так точно! Будем мы наконец обедать?!

Капитан снова затряс колокольчиком, и Бодлеры словно очнулись от глубокого сна.

– Сейчас подам рыбное рагу, – объявил Фил. – Солнышко, помогай!