Джулия Ли - Нэнси Паркер и сделка на миллион долларов

А вот чем мне совсем НЕ хочется заниматься, так это работать на фабрике по производству печенья, как почти все жители города, и возвращаться домой, еле передвигая ноги. Волосы и одежда пропахнут печеньем! Ой, меня зовут вниз.

(ДОПИСЫВАЮ ЧУТЬ ПОЗЖЕ)

Тётушка Би купила в кондитерской торт на мой день рождения. Чтобы бабуля не возилась с готовкой, а потом шепнула мне на ухо: «И чтобы мы не мучились его есть!» (Бабулины торты всегда странные на вкус – отдают сиропом от кашля или капустой.) (Кулинария не самое любимое занятие бабули.)

Ещё мне подарили :

• Новые ботинки, которые мне очень нужны. Это не сюрприз, потому что мне пришлось примерить их в магазине в прошлое воскресенье.

• Новый детективный роман от тётушки Би. (Не из бюро находок!)

• Огромный мешок бракованных печенюшек от папы. Он работает на фабрике печенья (не готовит и не упаковывает – этим занимаются девушки и женщины). Он следит за оборудованием и ремонтирует его. Помню, я написала, что не хочу там работать и пропахнуть печеньем. Но совершенно не возражаю, когда это делает папа. Особенно в те дни, когда там готовят квадратики с корицей (мои любимые).

Я никому из домашних не показывала этот журнал, хатя он такой красивый, с красной обложкой и золотым обрезом. Это мой секрет, а если они узнают, то сразу захотят прочитать. Поэтому придётся спрятать его в комод, под одежду, и писать в нём, только когда никого нет поблизости. Мы с тётушкой Би спим в одной спальне, и это задачка не из лёгких.

Не верится, что я написала 3½ страницы. В школе даже одна страница превращалась в ПЫТКУ.

Тороплюсь закончить, пока тётушка Би не пришла спать. Поэтому почерк не такой аккуратный, как хотелось бы, зато ни одного зачёркивания и даже ни одной

В пятидесяти милях от Бред-стрит мальчик и девочка сверлили друг друга взглядом, замерев на противоположных сторонах поляны с весьма скучным названием Пустошь. Хотя они не были знакомы, их вполне можно было назвать заклятыми врагами, мечтавшими вцепиться друг другу в глотку.

У мальчика было круглое лицо и очки в роговой оправе, которые он ненавидел. Он выглядывал из-за живой изгороди, окружавшей сад викария. Его звали Квентин Айвс, и своё имя он тоже ненавидел. Юноша мечтал о более героическом и придумал себе псевдоним, секретное имя Джон Хорсфилд. Никто ещё не предлагал Квентину рискнуть жизнью за родину, но он был готов.

Девочку, которая смотрела на него, звали Элеонора Мэри Оттер, или просто Элла. Она обожала своё имя, и полное, и сокращённую версию, была небольшого роста, плотного телосложения, с прямыми чёрными волосами, как у японской куклы, и тоже носила очки. Сейчас она щурила глаза на полуденное солнце и думала: «Ага, тот самый мальчишка!»

Она, конечно же, догадалась, кто этот мальчишка, хотя пока не знала его имени. В Пустоши мало что происходило без её ведома. Если уж на то пошло, за пределами – тоже.

Элла знала, что мальчика, притаившегося за изгородью, отправили жить к викарию, мистеру Чизману, потому что он ужасно учился. Он был худшим учеником в классе почти по всем предметам, и школа не собиралась принимать его обратно в следующем году, если он не возьмётся за ум. Поэтому на летних каникулах ему предстояло заниматься и доказать, что он способен исправиться.

Элла высокомерно вздёрнула носик. Она никогда не ходила в школу. Её отец был экспертом в археологии и обучал её дома. Были и другие преподаватели, которых он нанял по тем предметам, в коих ему самому не удалось преуспеть. Недавно профессор Оттер решил, что Элла готова к новым свершениям, и записал её на вступительные экзамены в среднюю школу для девочек. Элла блестяще справилась с задачей и собиралась приступить к обучению в сентябре вместе с другими одиннадцатилетними девочками. Летом отец разрешил ей отдохнуть от уроков, оставив только одно задание – вести антропологический дневник, то есть изучать традиции и привычки аборигенов. Элла предпочла бы исследовать дикие племена джунглей, но отец сказал, что нужно писать только о тех людях, за которыми она может наблюдать. Поэтому пришлось остановиться на обитателях Сибурна – городка, где она жила. Ей предстояло делать заметки, составлять карты и делать вырезки из местных газет. По мнению профессора Оттера, это вряд ли можно назвать работой. Он обожал учёбу и не мог понять, как можно отдыхать от неё. Однако Элла радовалась каникулам, ведь теперь у неё есть хоть что-то общее с другими детьми.