Алессандро Гатти - Чистопородный воришка

– Ой-ой-ой! Только за хвост не кусай, это нечестно! – взвизгнул Додо.

– С тобой все средства хороши, старый прохвост! – в тон ему мяукнул Луноброд.

Но тут на чердаке раздалось возмущённое мяуканье, и весёлая потасовка закончилась:

– Что вы тут вытворяете? Прекратите сию же минуту!

Это говорила Жозефина, прелестная сиамская кошечка. Шёрстка у неё была цвета кофе с молоком, а мордочка и лапки – шоколадные.

Её огромные ясные глаза сверкали, словно молнии. Додо и Луноброд застыли как вкопанные. Бродяга так и остался стоять, впившись зубами в ухо чёрного кота.

– Ишвини, Шушефина, – просопел Додо. – Мы шолько хотели шкоротать время…

– Сейчас же отпусти ухо Луноброда! Живо! – приказала Жозефина. – А ты, Луноброд, убери свои когти. И вам не стыдно? Сцепились, как два котёнка, это в вашем-то возрасте! Ведь вам уже по пять лет стукнуло! Какой пример вы подаете малышу?!

Малышом был Помпончик – жизнерадостный котёнок, который пришёл вместе с Жозефиной. Его шкурку украшали изящные тёмно-рыжие полоски. Увидев двух сцепившихся котов, Помпончик усмехнулся. Мистер Луноброд, напустив на себя вид светского льва, подошёл к котёнку и внимательно его оглядел.

– Молодец, малыш! – сказал он. – Вижу, что ты уже привёл себя в порядок. Запомни – настоящий кот-джентльмен должен быть элегантным и безупречным до кончиков когтей. Не то что некоторые бродяжки…

– Не слушай его, – вмешался Додо. – Иначе станешь таким же щёголем в бантиках и ленточках… Ты же кот, а не бонбоньерка!

Тут Луноброд снова выпустил когти:

– Это кто здесь «бонбоньерка»?

Ещё чуть-чуть – и забияки снова вцепились бы друг в друга, но тут Жозефина подпрыгнула и оказалась между драчунами. Коты так и замерли под гипнотическим взглядом сиамской кошки:

– Вы словно два глупых котёнка! Опомнитесь, нам надо спешить, не то мы опоздаем на спектакль.

Всё дело в том, что сегодня вечером наши друзья собирались пойти в театр «Фоли́-Берже́р» на премьеру с участием хозяйки Жозефины, знаменитой актрисы. И уж, конечно, спутников сиамской красавицы ждали почётные места.

– Пойдёмте! – недовольно пробурчал Луноброд.

Впрочем, минуту спустя он подбежал к Жозефине и прошептал ей на ухо:

– Неужели в самом деле из-за этой бабочки я похож на бонбоньерку?

После бесконечных перебежек то вверх, то вниз по водосточным трубам, карнизам и балконам коты, наконец, спустились вниз, выстроились гуськом и чинно засеменили по тротуару… Очень скоро они услышали звонкое цоканье копыт, а чуть позже показался роскошный экипаж, запряжённый элегантной парой вороных лошадей. В экипаже сидели две изысканно одетые дамы в мехах и драгоценностях. Коты воспользовались случаем и проворно вскочили на запятки.

– Как вы думаете, мы двигаемся в правильном направлении? – спросила Жозефина. Она очень не любила опаздывать.

– Уверен! – ответил Луноброд. – Видела, какие благородные дамы сидят в экипаже? Наверняка они тоже едут в театр!

Лошади неспешной рысью везли изящный экипаж по улицам вечернего Парижа. Наконец кучер отпустил поводья прямо перед входом в театр.

Здание театра «Фоли́-Берже́р» было поистине впечатляющим – фасад украшали огромные окна, а на роскошной вывеске из кованого железа крупными буквами красовалось название театра. Перед входом, который сверкал огнями, лежала ярко-красная ковровая дорожка – по ней важно шли нарядные зрители, расточая улыбки направо и налево.

– Красота-то какая! – воскликнул Помпончик, который никогда не видел ничего подобного. – А нам разрешат пробежать по красной дорожке?

Жозефина улыбнулась и погладила малыша по мордочке:

– Нет, глупыш, – сказала она. – Мы же не люди. Мы пройдём через вход для самых важных гостей, то есть… для котов!

Кошка повела друзей вдоль здания театра, а затем махнула лапой в сторону небольшой железной решётки на втором этаже. Коты резво вскарабкались вверх.

Из-за решётки с шумом вырывались потоки горячего и очень пыльного воздуха.

– Эта труба ведёт прямиком в театр, – объяснила Жозефина. Тем временем Луноброд и Додо когтями открыли решётку. Друзья проникли в тёмную и узкую трубу – ползти по ней было так трудно, что котам пришлось прижаться к самым стенкам.