Жаклин Уэст - Книга заклинаний

Послышалось громкое шипение.

Вздрогнув и проснувшись, девочка обнаружила, что яростно ворочается в постели. Горацио, который любил спать у нее в ногах, смотрел с пола горящим взглядом.

– Извини, Горацио, – прошептала Олив. – Мне снился кошмар.

– Я заметил, – фыркнул кот. – Что ж, не беспокойся обо мне. Хотя, конечно, во сне приземляться на лапы несколько труднее .

– Извини, – снова шепнула она.

Горацио запрыгнул обратно на кровать, оставив ногам Олив достаточно места.

– Я сегодня сделала глупость, – сказала девочка, подняв Гершеля, своего потертого плюшевого медведя, и крепко прижав его к груди.

– Подумать только, – пробормотал кот.

– И теперь не могу заснуть, потому что никак не забуду об этом.

– Очень продуктивное занятие, – сказал Горацио, устраиваясь в складках одеяла.

– У миссис Дьюи живет мальчик, – продолжала Олив, чем вызвала у кота раздраженный вздох. – Это он спросил меня о существовании заклинаний. Но он спросил только потому, что… – Олив сбилась на смущенное бормотание, – …потому что я сказала ему про МакМартинов.

Горацио резко повернулся.

– Что конкретно ты ему сказала?

– Просто, что раньше здесь жили ведьмы. Я даже не называла имен. – Олив потерлась подбородком о голову Гершеля – обычно это ее очень успокаивало. Но почему-то не сегодня. – Не знаю, зачем вообще начала об этом говорить.

Мгновение Горацио молча смотрел в окно. Лунный свет отражался в его глазах, отчего они светились, будто далекие костры.

– Говоришь, этот мальчик живет с миссис Дьюи ?

– Да. Его зовут Резерфорд Дьюи.

– Тогда тебе не стоит особенно об этом беспокоиться, – подытожил Горацио, уткнувшись носом в одеяло.

– Но я все равно беспокоюсь! – возразила Олив. – Никак не могу перестать об этом думать. – Она осторожно тронула шерстку кота пальцем ноги. – Горацио, я точно больше не засну. Давай сходим навестить Мортона? Совсем ненадолго? Пожалуйста!

Горацио отодвинулся от пальца.

– Ну пожалуйста!

Кот сурово посмотрел на Олив:

– Если я тебя отведу, ты обещаешь, что остаток ночи не станешь спихивать меня на пол?

– Да. Я даже лягу поперек кровати.

– Хорошо! – Горацио легко спрыгнул на половицы и исчез за дверью. Девочка поспешила за ним, только обернулась на секундочку, чтобы укрыть Гершеля одеялом.

Коридор второго этажа освещали лишь квадраты лунного света, льющегося из далеких окон. Горацио бежал по толстому ковру совершенно беззвучно. Олив на цыпочках кралась следом, прислушиваясь к скрипам и шорохам дома и стараясь занимать в темноте как можно меньше места.

Они остановились перед изображением Линден-стрит.

– Хватайся, – скомандовал Горацио.

Олив взяла его за хвост, и в то самое мгновение, как пальцы коснулись кошачьего меха, картина ожила у нее на глазах. По укутанной туманом траве побежали волны легкого ветерка. Далеко-далеко в окнах домов, дрожа, замерцали огни. Горацио перепрыгнул через раму, увлекая за собой Олив. Со знакомым ощущением, словно она скользит в теплом желе, девочка просунула в полотно голову, потом плечи, а следом вся целиком нырнула за нижнюю планку рамы.

Оказавшись по ту сторону картины, она плюхнулась в росистую траву. Рама висела в воздухе над головой. Горацио, который, конечно же, приземлился на лапы, уже направлялся по мягкому зеленому холму в сторону улицы. Там, будто радушные маяки, светились фонари. Олив встала и поспешила за ним.

В мире Мортона всегда царил вечер. Нарисованную Линден-стрит окутывали блеклые, туманные сумерки, небо никогда не темнело и не светлело. На этой улице никто не спешил ложиться спать, садиться за ужин, надевать пижаму. На самом деле, поскольку большую часть людей заманили в эту картину Олдоса МакМартина прямо из постелей, они все и так уже были одеты в домашнюю одежду.

Когда Олив оказалась здесь в первый раз, на улице царила зловещая пустота, а через крошечные окошки в закрытых дверях на нее недоверчиво глядело множество лиц. Теперь люди глядели на нее с улыбкой. Во многих окнах через задернутые шторы пробивался приглушенный свет свечей или лампы. Несколько человек даже сидели у себя на верандах, поскрипывая качелями в серебристом тумане. Один старик в ночном колпаке приветственно поднял руку. Олив помахала в ответ.

Горацио быстро бежал по тротуару мимо пустого участка, где стоял бы большой каменный дом, если бы Олдос МакМартин его нарисовал, к высокому сероватому зданию по соседству.